Жизнь Без Границ: интервью с основательницей проекта Bezgraniz Couture – Яниной Урусовой. Два слова о стеснении и достоинстве

— Почему вы вообще заинтересовались этой сферой — одеждой для людей с инвалидностью? Это весьма специфическая тема.

— Тема одежды возникла еще в 2008 году, когда мы с Тобиасом Райзнером (Тобиас Райзнер, генеральный директор социального проекта «Диалог в темноте». — «МН» ) начали проект Bezgraniz Couture и пересмотрели все области, где мы могли бы что-то сделать. Жизнь людей с инвалидностью — это не какие-то исключения из правил, а просто вся наша жизнь вообще: нет инвалидов, есть люди с особенными свойствами и потребностями, которым точно так же нужно учиться, работать, одеваться, читать книжки, путешествовать, жениться, рожать детей.

В процессе работы оказалось, что одежда — это очень важный вопрос для людей с инвалидностью: человек, который весь день проводит, например, сидя, должен иметь удобные брюки, которые не жмут и не тянут, не съезжают, которые удобно снимать и надевать без посторонней помощи. Кроме того, специально сконструированная для людей с особенными потребностями одежда удобна и для тех, кто ухаживает за ними: это экономит массу физических и эмоциональных сил, ведь часто на одевание и раздевание уходит до часа в день.

Может показаться, что речь идет о какой-то небольшой маргинальной группе, но на самом деле мы говорим об огромном числе людей на земле, и их с каждым годом становится больше. По данным Всемирной организации здравоохранения и Всемирного банка за 2012 год, около 975 млн жителей планеты (15% населения) живут с той или иной формой инвалидности. В 1970-х эта цифра составляла около 10%. Только подумайте, сколько таких людей! Кроме того, когда мы говорим про необходимость специальной одежды, мы имеем в виду и тех, кто является временно нетрудоспособным вследствие, например, переломов, а также пожилых людей. В сущности, мы говорим почти обо всех нас.

Если посмотреть на проблему с точки зрения социального предпринимателя, то это огромный неосвоенный рынок. Он еще не открыт индустрией моды лишь потому, что люди с инвалидностью во всех культурах традиционно находятся на периферии общественного сознания. Только в последние 50 лет ситуация начала меняться, и, к большой радости, темпы этих изменений стремительно растут.

— Как этим изменениям помогает ваш проект Bezgraniz Couture?

— «Мы не можем изменить мир, но мы можем изменить мир моды», — сказали мы в самом начале своего проекта. Ведь одежда — это огромная часть нашей жизни, а индустрия моды — одна из самых крупных в мировой экономике.

Начиная с 2011 года мы проводим международный конкурс дизайна одежды для людей с особенностями строения фигуры Bezgraniz Couture™ International Fashion And Accessoire Award. К участию в конкурсе мы приглашаем дизайнеров и дома моды со всего мира, готовые направить свои творческие усилия в новое русло. Эксперты из мира моды из девяти стран отбирают лучшие коллекции, которые принимают участие в финальном показе. Их демонстрируют модели с инвалидностью.

Выход на подиум для наших моделей — это прекрасная возможность показать себя и увидеть себя с другой стороны

В 2012 году мы получили более 80 заявок, 60 моделей с инвалидностью показали коллекции двенадцати дизайнеров из России, Германии, Бразилии.
Интерес к нашей работе профессиональных СМИ и самих людей с инвалидностью — собственно, конечных потребителей — растет. В Томске, Петербурге, Уфе начали проходить похожие конкурсы по созданию одежды для людей с инвалидностью. А 1 апреля этого года в рамках Mercedes-Benz Fashion Week Russia пройдет специальный показ коллекций одежды для людей с различными видами инвалидности — нам удалось этого добиться впервые в мире.

Авторы коллекций — российские дизайнеры Маша Шароева, Сабина Горелик, Дарья Разумихина, Дима Нэу, Оксана Ливенцова, а также победители конкурса Bezgraniz Couture Альбина Биекбулатова, Сабина Вольф и Мигель Карвальо. Они работают над коллекциями для людей с ДЦП, синдромом Дауна и незрячих, а также для людей с ампутациями, маленьких людей и тех, кто пользуется инвалидной коляской.

— На ваших показах одежду демонстрируют люди с инвалидностью. Кто они?

— Моделей для показов мы ищем в Москве, но к нам приезжают и из Санкт-Петербурга, Ульяновска, Волгограда, Нижнего Новгорода. На показ 1 апреля, например, мы ждем Ангелину Уэльскую, красавицу с ДЦП из Минска. Наших моделей мы рассматриваем в первую очередь не с социальной, а с профессиональной точки зрения: модель должна соответствовать типу инвалидности, для которой создана коллекция, размеру одежды и образу, который придумал дизайнер.

В рубрике «Нормальные люди» мы рассказываем о тех, чья деятельность делает нашу страну нормальной — открытой, дружелюбной, удобной для жизни. Выбор героев субъективен. Поэтому если вы считаете, что мы должны обязательно написать о ком-то, то просто предложите героя в комментариях к любой статье рубрики.

Модель — это такая профессия: важна не сущность, а тело. С другой стороны, выход на подиум для наших моделей — это прекрасная возможность показать себя и увидеть себя с другой стороны. Многие говорят, что после работы у нас они обрели большую свободу самовыражения, почувствовали себя увереннее, почувствовали вкус к жизни и желание ее изменить.

Победители нашего конкурса одежды получают серьезные денежные призы от партнеров проекта. Часто они направляют их на продолжение разработок, как, к примеру, победительница нашего конкурса 2012 года Наталья Костина из Архангельска.

— Неужели в нашей стране никогда не думали о том, что такая одежда нужна?

— У нас в России пионером этого направления была член жюри нашего конкурса дизайнер Валентина Михайловна Волкова, которая еще в 1972 году в Центре имени Альбрехта в Санкт-Петербурге защитила диссертацию о конструировании одежды для людей без обеих рук. Кроме того, ей удалось добиться, чтобы государство оплачивало производство этой одежды для заказчиков. Например, для людей без рук там шьют одежду бесплатно. Сейчас идет работа над тем, чтобы внести в этот список такие виды инвалидности, как ДЦП, слепота, нарушения опорно-двигательного аппарата (колясочники) и радикальная мастэктомия. Валентина Михайловна также разработала дистантный метод снятия мерок, когда ее можно снять где угодно, выбрать ткань, фасон и отправить для производства одежды в Центр имени Альбрехта , где такая одежда будет произведена.

Другой пример — это Альбина Биекбулатова, директор Института дизайна и национальных культур Уфимской государственной академии экономики и сервиса. Альбина защитила диссертацию о конструировании одежды для детей со сколиозом. Ее коллекция школьной формы с ребрами жесткости заняла 3-е место на конкурсе Bezgraniz Couture 2011. Пробные партии уже выпускаются на уфимском трикотажном комбинате, а 1 апреля на Mercedes-Benz Fashion Week в Москве Альбина покажет новую коллекцию, в которой использована специальная ткань, которая запоминает форму тела.

Даже одежда для беременных появилась как направление индустрии моды только в 1970-х годах. До этого приходилось носить что-то на размер больше, или мужские рубашки, или широкие сарафаны

Почему-то одежда в контексте инвалидности кажется всем последней потребностью, хотя это наша вторая кожа, и для всех нас важно, во что мы одеты и как мы выглядим. Почему до этого раньше не додумались? Видимо, человеческая популяция в последние столетия так заточилась под стандарт, что любое отклонение просто выпадает из восприятия. Интересно, что даже одежда для беременных появилась как направление индустрии моды только в 1970-х годах. До этого приходилось носить что-то на размер больше, или мужские рубашки, или широкие сарафаны. А сейчас, посмотрите, — это рафинированная индустрия, одежда на каждый месяц, с подтяжками, застежками, все очень дорого.

— Если одежда для людей с особыми потребностями — перспективная ниша, почему так мало предпринимателей занимаются этим?

— Речь о суперприбылях тут не идет. Это социальное предпринимательство, а социальный предприниматель — это по своей сути Дон Кихот, ему интересно решать социальную проблему, он создает продукты, услуги и рабочие места в области социально неблагополучной: делать инвалидные коляски, шить одежду для инвалидов, создать рабочие места для мам, дети которых имеют инвалидность, или придумать доступную патронажную службу.

Социальный предприниматель — фигура созидательная и отчасти страдательная, особенно в фазе стартапа. Кроме того, в России, когда мы с Тобиасом в 2009 году вышли на рынок с идеями социального предпринимательства и говорили, что только проекты, не зависящие целиком от спонсоров или государственных дотаций, могут быть устойчивыми и в долгосрочной перспективе решать насущные проблемы социально неблагополучных слоев общества, на нас смотрели, как на капиталистов, не знали, как нас воспринимать.

Пару лет назад социальное предпринимательство стало модной темой, теперь уже и на государственном уровне. Теперь нас зовут в экспертные советы и на конференции, чтобы делиться опытом. Нужно понимать, что сам культурный центр «БезГраниц» не зарабатывает деньги: мы живем на средства, предоставляемые спонсорами на проекты, такие как «Акрополь», конкурсы моды, показ коллекций для инвалидов в рамках Mercedes-Benz Fashion Week Russia и так далее. На проекты с инвалидностью спонсоров найти все же трудно.

— В чем специфика одежды для людей с инвалидностью?

— Специфика у этой одежды, конечно же, есть, но в то же время она универсальна: конструктивные решения, придуманные для колясочников, например, удобны для всех, кто проводит жизнь, сидя за компьютером, за рулем машины, перед телевизором. Я как-то попробовала надеть брюки из коллекции немецкого дизайнера Габриэле Йост, участвовавшей в конкурсе Bezgraniz Couture 2011, и носила их всю неделю, настолько они оказались удобны.

Одежда, сшитая для людей с нарушением моторики, будет удобна и пожилым людям, и маленьким детям. Если у вас сломана нога или рука, а вам надо надеть приличный костюм, чтобы прийти на собеседование, на работу или, например, на свадьбу, то вы столкнетесь с теми же трудностями, что и человек с протезом.

Между прочим, многие люди, пережившие ампутацию, отказываются от протезов именно по той причине, что слишком трудно одеваться и раздеваться. Они «носят» костыли и получают проблемы с позвоночником, ведущие с годами к необходимости операции. Я знаю одного красивого успешного джентльмена, который попал именно в такую ситуацию. Он сказал мне: «Если бы я знал о последствиях, я бы носил протез». А почему, как вы думаете, он этого не делал? Да потому что ему было очень неудобно одеваться, садиться в машину.

Обломки античных скульптур не вызывают у нас внутреннего протеста. Венеру Милосскую никому не придет в голову назвать «ампутантом»

Я знаю людей, носящих протез ноги, которые вечером снимают его вместе с брюками, потому что так легче, и ставят в угол, а утром надевают брюки вместе с протезом. Это же не по-человечески как-то. Зачем, если есть масса простых конструктивных решений? Брюки или куртки с молниями на рукавах или штанинах, из эластичной ткани, с другой конструкцией карманов, чтобы они не оттопыривались при сидении. Я уверена, что такие технологии постепенно войдут в нашу жизнь и станут обычными — как компьютерные технологии, которые сейчас используются в разных сферах.

— Если это все так удобно, почему же нельзя прийти в любой магазин и купить такую одежду? Почему она дорогая и недоступная? Есть сложности в пошиве таких вещей?

— Создание такой одежды — в самом начале пути. Пока мы не можем говорить о серийном производстве, речь идет об индивидуальном пошиве. А это всегда немного дороже, чем вещь, купленная в магазине. Кроме того, для создания такой одежды рекомендуются экологические материалы или такие, из которых делается экипировка для армии, для космоса: они должны отталкивать влагу, не мяться, быстро сохнуть, запоминать тело и прочее. Это пока не производится в Китае для массмаркета.

В будущем — надеюсь, что не очень далеком — нашими стараниями и стараниями наших коллег в России и по всему миру индустрия моды откроет для себя тему создания одежды, удобной для всех. А сегодня в России есть государственные программы и частные фонды, которые оплачивают покупку такой одежды.

Например, покупку одежды можно записать в расходы по индивидуальной программе реабилитации (ИПР), просто мало кто об этом знает, нужно уточнять эти моменты в органах соцзащиты. В Центре имени Альбрехта, как я уже говорила, если речь идет о случаях с ампутацией обеих рук, такую одежду по ИПР оплачивает государство, в других случаях директор производства одежды ищет деньги в дружественном благотворительном фонде.

Конечно, эта одежда пока недешевая. Скажем, костюм-тройка для людей с инвалидностью может стоить около 40 тыс. руб. Но это ваше удобство и свобода. Кроме того, как известно, по одежке встречают, поэтому одежда превращается в способ социальной реабилитации, причем не только инвалидов, но и самого общества. «Мы послы в мире «нормальных» людей, потому что красивая женщина-инвалид — это переворот в сознании. Инвалид не просит милостыню, это стереотип» — это слова одной из моделей нашего конкурса Bezgraniz Couture Анастасии Виноградовой.

— Сейчас вы сделали еще один шаг, чтобы изменить отношение общества к инвалидам — это выставка «Акрополь. Как я нашел свое тело». Как вам пришла в голову такая эпатажная идея?

— Идею подсказал Пергамский алтарь, изображающий битву древнегреческих богов с гигантами. До нас это произведение античности, как и многие образцы греческого и римского искусства, дошло во фрагментах. Однако обломки скульптур, выставленные в музеях по всему миру, не вызывают у нас внутреннего протеста. Венеру Милосскую никому не придет в голову назвать «ампутантом». Этим проектом мы хотим предложить посмотреть на людей с «иными» телами, живущими рядом с нами, другими глазами. Без страха и стереотипов, навязанных нам обществом. Мы предлагаем задуматься о барьерах, находящихся в нашем сознании. Нужно снимать страхи, перестать отводить глаза.

На выставке, которая открылась 11 марта в креативном пространстве партнера проекта DI Telegraph на Тверской, зритель увидит фотопанно, изображающее молодых людей и девушек, переживших ампутацию, в сложной композиции, напоминающей древнегреческие скульптурные фризы.

Мы долго искали наших моделей, в основном они спортсмены, в том числе члены параолимпийской сборной России. Настоящие герои, преодолевшие и себя, и отношение общества, добившиеся в жизни успеха, состоявшиеся красивые люди. В рамках нашего фестиваля «БезГраниц: тело, общество, культура» пройдут и открытые бесплатные лекции о взаимоотношениях тела и социума с ведущими современными философами, религиоведами, социологами, историками моды. Мы также придумали воркшоп по созданию одежды для инвалидов: любой желающий, к примеру, сами люди с инвалидностью, мамы детей с ограниченными возможностями или модельеры, могут прийти и попробовать придумать и создать такую одежду, предложить свои идеи и воплотить их.

Анастасия Виноградова, 31 год, модель, аналитик моды, общественный деятель, инвалид-колясочник

— Участие в показах в качестве модели было волнительно, но интересно. Я получила новый виток моего саморазвития, стала посещать модные показы, начала писать модный блог. Инвалид — своеобразный тренер для общества, к нам должны привыкать. Мы есть, мы красивые, мы такие же, как все, и мы тоже умеем за собой ухаживать и носить красивые платья. Когда я первый раз пришла на неделю моды, у окружающих был шок, на меня смотрели раскрытыми глазами, не скрывая свои чувства: «А что здесь делает инвалид?! Боже мой, что это?» В этом году уже не было такой реакции, меня спокойно принимали. Но я пока не знаю, где можно купить вещи для инвалидов. Платье, которое я демонстрировала, я не могу себе позволить, это слишком дорого. Повседневная одежда, моделируемая для нас, тоже дорогая. Получается, что специальная одежда, скроенная для людей с особыми потребностями, стоит как от-кутюр. Хотелось бы, чтобы это было более доступно. Хотя я понимаю, что это проблема — отшивать в России такую специфическую одежду очень дорого, само производство затратно.

Ольга Глушкова, 40 лет, психолог, заболевание опорно-двигательного аппарата

— Мы никогда не работали в модельном бизнесе. Я уговаривала мужа — на подиуме требовались мужчины, а у него прекрасная фигура. Притащила его буквально за руку. Алексей демонстрировал одежду итальянского дизайнера Пьера Джорджио Сильвестрин, я — Габриэле Йост из Германии. Мы были рады, что наконец обратили внимание на одежду для нас. Например, мне нужна помощь при одевании: надеть что-то через голову или надеть брюки — мне сложно делать это самостоятельно. Дизайнеры придумали специальные накидки для костылей, чтобы ничего не задиралось при ходьбе, для колясочников — брюки с завышенной талией, в них удобно сидеть. Вместо пуговиц — легкие зажимы, кнопки, липучки. Но нужно, чтобы эта одежда была доступнее. У многих из нас фигуры нестандартные. Обычно в магазине мы набираем целый ворох одежды и идем в примерочную. Пробовали обращаться к портным, но это тоже не выход — последний наш заказ делают уже полгода. Если речь будет идти о ребенке-инвалиде, он успеет вырасти за это время. Специальную обувь тоже делают месяца четыре.

Показы одежды — еще и реабилитация инвалидов с психологической точки зрения. Я закрытый человек, для меня продемонстрировать себя психологически трудно. Коришь себя, думаешь, что ты не очень хорошо смотришься, учитывая заболевание. Но участие в качестве модели мне помогло справиться с этим самоощущением, теперь я более уверенно себя чувствую на людях.

Алексей Маюк, 30 лет, веб-дизайнер, спинальная травма (перелом позвоночника)

— Мне было тяжело психологически. Я был когда-то здоров, но в 17 лет сломал позвоночник. Свою инвалидность я воспринимал тяжело. А когда и без того находишься в комплексах, и тут вдруг тебе предлагают выходить на сцену, демонстрировать модную одежду — ты попадаешь в совсем другой мир! Все видят твои недостатки. Но мне это помогло. Я стал более раскрепощенным. Сломались барьеры: я увидел, что ко мне относятся, как к обычному человеку. Теперь я просто не реагирую на негативное отношение ко мне.

Одежда для инвалидов, которую я показывал, очень удобна. Завышенная талия на брюках, скользящий материал, который легко натянуть на ноги. Фальш-пуговицы, а на самом деле липучки на застежках, большое кольцо на ширинке, чтобы удобно было потянуть и расстегнуть. Очень важна такая одежда, когда плохо работают пальцы, скажем, после разных переломов, мелкие детали нам очень важны. Есть вариант брюк с одной широкой штаниной-мешком, для колясочников в холодную погоду это удобно, ведь когда ноги обездвижены, они мерзнут.

Без малого пятая часть населения планеты ограничена в некоторых возможностях. И эти ограничение нередко вызывают у окружающих одну эмоцию – жалость. Однако не стоит спешить называть этих людей «инвалидами», – они также, как и прочие являются специалистами, родителями, покупателями и даже…модниками. Янина Урусова – основательница проекта Bezgraniz Couture рассказала о рождении идеи модной линейки для людей с ограничениями, и об особенностях реализации проекта.

Как вы пришли к идее создания линейки, главной целевой аудиторией которой являются люди с инвалидностью? Ведь такие решения принимаются не в одночасье...

Почти десять лет назад, в 2007-м году, когда задумывался проект «Без границ», мы c Тобиасом Райзнером рассмотрели все сферы жизни, в которых, как нам казалось, можно сделать значимые изменения. Среди актуальных вопросов - повышение квалификации, работы, досуга – сразу же возникла мысль об усовершенствовании одежды. В 2010-м году мы уже организовали первый международный конкурс одежды Bezgraniz Couture International Fashion and Accessories Award. Основной целью было привлечение профессиональных дизайнеров к созданию одежды для людей с инвалидностью. С самого начала мы ориентировались не на индивидуальный пошив, а на поиск решений для индустриального производства подобной одежды. Важно, мы сразу подумали о выходе на международную арену. Глобальное видение стало возможным за счет того бэкграунда, который был за плечами у меня и Тобиаса.

Вы правы, такие решения не принимаются сразу. Понадобилось время, чтобы найти правильных партнеров и изучить особенности рынка, на который мы собирались выйти. Это было непросто, потому что, в сущности, мы осваиваем новый сегмент, который только начинает формироваться и во многом при деятельном участии Bezgraniz Couture. Долгое время приходилось идти эмпирическим путём, выдвигая предположения и делая ошибки. Как маркетологи, мы изучали особенности наших будущих потребителей, измеряли емкость той ниши рынка, в которую планируем выйти, и сейчас можем сказать, что готовы к следующему серьезному шагу – производству коллекции.

Бизнес – это холодное сердце и спокойная голова, а мысли о людях с инвалидностью – это (в разной степени) душевная боль. Как удается сочетать эти вещи и «делать бизнес»?

18% населения нашей планеты – люди с инвалидностью. К сожалению, нас научили реагировать на них лишь с жалостью. Обсуждая людей с инвалидностью, мы затрагиваем медицинскую или социальную тематику, но не видим в них потребителей товаров и услуг.

Ни у Тобиаса, ни у меня в семьях нет людей с инвалидностью, поэтому нам было проще сохранять «холодную» голову при общении с ними. Мы смотрим на ситуацию спокойно, без эмоций, и стараемся понять реальные потребности этой аудитории. Наш опыт показывает, что именно в жалости люди с инвалидностью не нуждаются. Им не хватает, скорее, сочувствия и понимания. Нужно принимать их такими, какие они есть.

Инвалидами людей делает не столько состояние тела или их ментального сознания, а среда, в которой они живут, и которая не дает им участвовать в жизни общества наравне с другими. Об этом собственно сказано в «Конвенции ООН о правах инвалидов». Сейчас наша задача создать условия, в которых мы станем общаться на равных.

Не будем лукавить, что мода для людей с ограничениями – сегмент особый. С какими самыми большими сложностями вам приходится сталкиваться на пути реализации своего проекта?

На мой взгляд, у проекта нет сложностей, а есть очень интересные задачи, которые хочется решать. Создание продуктов для особенных людей – это хорошая проверка себя на профессиональную прочность, будь то дизайн одежды или создание безбарьерной среды.

В процессе работы со студентами Британской высшей школы дизайна мы поняли, что после обучающего модуля WearABLE Future молодые дизайнеры по-другому открывают для себя профессию, учатся фокусироваться на запросах клиента.

Удается ли на данном этапе достигать поставленных финансовых целей или пока цели лежат в иных плоскостях?

Главными целями сейчас являются определение стратегии развития проекта на ближайшее время, в том числе и начало производства первых промышленных коллекций.

Какими маркетинговыми инструментами вы пользуетесь в продвижении линии одежды, и какая основная особенность в маркетинге вашей продукции?

Мы создаем новый тип коммуникации вокруг инвалидности, который определили как «ребрендинг инвалида». Речь идет о новом типе визуальной и интеллектуальной культуры. Проект представлен на разных уровнях – от участия на международных Неделях моды в Москве и Лос-Анджелесе до таких художественно-публицистических проектов, как «Акрополь», научных конференций, выступлений в формате TED.

Основная особенность в маркетинге нашей продукции в том, что мы работаем на опережение, на стыке инноваций и моды, поэтому мы все время удивляем и создаем позитивное эмоциональное пространство вокруг наших клиентов и тех продуктов, которыми они будут пользоваться.

Бизнес – это партнерство. Легко ли происходит организация партнерских связей?

В начале нашей работы было трудно объяснить потенциальным партнерам смысл и перспективы проекта. Потребовались упорство и приверженность своей идее для того, чтобы показать высокий экономический и гуманистический потенциал этого сотрудничества.

Исходя из нашей стратегии развития, мы сознательно выстраиваем партнерства в разных сферах бизнеса, таким образом, создавая уникальные продукты. Мы очень рады, что к Bezgraniz Couture стали обращаться высокотехнологичные компании.

К слову, все партнеры – это лидеры в своих сегментах рынка. ИД «Бурда» и компания «ОTTO БОКК» поддержали нас сразу. С 2014 года у нас сложилось сотрудничество с АО «Мерседес-Бенц РУС», с которым третий год подряд мы проводим показы коллекций Bezgraniz Couture в рамках Mercedes-Benz Fashion Week Russia. Уже второй год обувь для показа предоставляет российский бренд «ЭКОНИКА». В октябре на подиуме было представлено специальное устройство для передвижения для людей с ограниченной мобильностью A-Linker, созданное канадским дизайнером Барбарой Алинк.

Янина Урусова, директор культурного центра «БезГраниц».
Фото с сайта facebook.com

Люди с инвалидностью сегодня – такая же платежеспособная аудитория, как и здоровые покупатели, считает Янина Урусова , директор культурного центра «БезГраниц», соучредитель международного конкурса дизайна одежды для людей с особенностями строения фигуры Bezgraniz Couture™ International Fashion And Accessoire Award. Еще в 2010 году Янина и ее партнер Тобиас Райснер начали развивать в России моду для людей с особенностями. В прошлом году интегративный показ от Bezgraniz Couture был включен в программу престижной недели моды – Mercedes Benz Fashion Week Russia.

Янина Урусова убеждена, что профессию – дизайнер одежды для людей с особенностями – нужно преподавать в вузах.

Тридцать секунд и две минуты

К этой идее прислушались в Британской высшей школе дизайна. Студенты под руководством Анны Черных и Владимира Тилинина , кураторов программы «Дизайн одежды. Базовый курс», с начала года разрабатывали свои модели для людей с особенностями фигуры. И недавно презентовали свои результаты. Был организован специальный показ.

40 процентов людей с инвалидностью не считают себя инвалидами. Они оценивают себя как здоровых людей. Основные покупатели специальной одежды для людей с особенностями фигуры – люди от 18 до 29 лет. Из них 57 процентов имеют работу – поэтому у них «здоровая» покупательская способность.

В начале показа решено было провести эксперимент – для наглядности. Здоровую девушку попросили надеть обычный плащ и застегнуть его на все пуговицы. На эти простые естественные действия ушло около 30 секунд. А если действовать только одной рукой? В этом случае на борьбу с плащом и всеми его застежками ушло больше 2 минут упорного труда. «Примерно так одевается человек с ДЦП. Вы видите ситуацию, которая для многих людей на планете – ежедневная рутина. И нужно разрабатывать одежду таким образом, чтобы одеваться было удобно» – заметил Владимир Тилинин, один из кураторов программы «Дизайн одежды. Базовый курс».

Одежда «особого назначения» должна быть очень продуманной.

Студенты Британской высшей школы дизайна разработали свои модели для людей с особенностями фигуры

Декоративные отстрочки на коленях брюк скрывают острые грани протеза при сгибании колена. Скрытые молнии во внутренних швах брюк позволяют незаметно поправить протез. Когда человек сидит долго, возникает дискомфорт и болевые ощущения, и иногда хочется снять протез, или хотя бы отстегнуть.

Один из вариантов одежды от студентов Британской высшей школы диза йна

Для людей с синдромом Дауна нужно учитывать особенности строения тела: хаотичную моторику, слабый тонус мышц, чувствительность кожи. Студенты решили пристегнуть шапку, шарф и рукавицы к пальто, чтобы их нельзя было потерять, а надеть такое пальто, напротив, очень легко.

Для людей с синдромом Дауна студенты решили пристегнуть шапку, шарф и рукавицы к пальто

Для колясочников важно было создать брюки, которые удобно снимать и надевать без посторонней помощи. Тут могут помочь длинные боковые молнии. Удобно плотное прилегание пояса к талии. Дополнительные вставки защищают низ рукавов и локти от загрязнений при вращении колеса.

В одежде для людей с диагнозом ДЦП используются корсеты, бандажи, поддерживающие спину и позволяющие держать осанку. Также необходимо было решить проблему застегивания-расстегивания одежды и обуви – помогли магнитные застежки и заниженная линия плеча. А удлиненная спинка (при короткой передней части) свитера, куртки или толстовки внешне гармонизирует фигуру при особенной походке.

Люди с особенностями фигуры рассказывают о своем опыте выбора одежды. Следж-хоккеист, вратарь клуба «Звезда» Анатолий Пономарев : У меня протез бедра. Приходится одеваться в обычных магазинах, хотя есть технические нюансы. На протезе есть площадка, которая держит ногу. Когда я сажусь, это место упирается в материал, в итоге брюки, даже джинсы, быстро протираются. В колене, если упадешь, брюки тоже прорываются. Кроме того, нужны брючины разной ширины – гильза протеза шире, чем бедро второй ноги. Есть люди, которые визуально стесняются своей инвалидности, и поэтому стремятся к тому, чтобы одежда максимально скрывала это. Есть еще нюанс: иногда нужно поправить чехол протеза, чтобы не натирало. На людях это не сделаешь. Авторы костюма для меня сделали скрытый карман – через него я могу добраться до протеза и поправить его. Можно также через специальное потайное отверстие добраться до клапана протеза. Конечно, нужны магазины со специальной, но модной одеждой для инвалидов. Если мы покупаем одежду в обычных магазинах, все равно ее приходится доводить до ума, переделывать.

Снобизм и неприступность моды

Тема одежды для людей с инвалидностью стала появляться в мире моды более двадцати лет назад. Но тогда мода еще не знала языка, на котором можно говорить с обществом об инвалидах. Сначала были лишь попытки разговора.

Прорыв в общественном сознании совершила Эйми Маллинз – девушка-«гепард». Американке в детстве ампутировали обе ноги ниже колена из-за врожденного отсутствия малой берцовой кости. Но в 1996 году она стала рекордсменкой в беге и прыжкам в длину на паралимпиаде. Бегала Эмми на карбоновых протезах-лезвиях, называемых «ноги гепарда», и тогда ее фотографии обошли весь мир, и девушка с инвалидностью попала в список 50 самых красивых людей мира.

А в 2002 году Эмми снялась в фильме знаменитого режиссера Мэтью Барни «Кремастер-3», там она примеряла самые разные протезы (кстати, сама Эйми с тех пор пристрастилась к авангардным моделям протезов). В итоге дизайнеры обратили и на Эйми и на проблему внимание, и стали разрабатывать авангардные модели протезов. Трудно назвать протез «модным аксессуаром», но в невинной фэшн-вселенной происходят удивительные вещи: и дизайнерские протезы стали частью моды.

Однако, несмотря на прорыв, до сих пор одежда для людей с инвалидностью кажется обществу и модному миру «не слишком важной потребностью». «А ведь на планете более 15 процентов населения имеют ту или иную форму инвалидности. К тому же, если говорить о необходимости создания специальной одежды, то она нужна и временно нетрудоспособному человеку – а таким может стать любой из нас», – замечает Янина Урусова.

По данным Всемирной организации здравоохранения и Всемирного банка за 2012 год, около 975 млн жителей планеты (15% населения) живут с той или иной формой инвалидности.

Проект Bezgraniz Couture с 2011 года проводит международный конкурс дизайна одежды для людей с особенностями строения фигуры Bezgraniz Couture™ International Fashion And Accessoire Award. В нем участвуют дизайнеры и дома моды всего мира, которые делают коллекции для людей с инвалидностью – а демонстрируют эти коллекции модели с ограниченными возможностями. Когда в марте прошлого года впервые в мире на Неделе высокой моды в Москве, в рамках Mercedes-Benz Fashion Week в Манеже, состоялся показ моделей одежды для людей с инвалидностью, стали известны имена российских дизайнеров, занимающихся этой областью моды. Например, Маша Шароева делает модели для людей с синдромом Дауна, Оксана Ливенцова создает одежду для людей с ДЦП. Коллекция «Радуга» дизайнера Дарьи Разумихиной порадовала яркими нарядами для тех, кто передвигается в инвалидной коляске.

Янина Урусова (стоит вторая справа) с участниками проекта Bezgraniz Couture. Фото с сайта facebook.com

Но пока процесс создания такой одежды находится на стадии «высокой моды». Подиумные образцы есть – серийного производства нету.

В основном – индпошив

«Мы уже 7 лет этим вопросом занимаемся, – говорит преподаватель Новосибирского технологического института Эмма Чулкова , член Союза дизайнеров России. – С 2008 года разрабатываем одежду для инвалидов с различными особенностями ограничения передвижения. Ежегодно возим студенческие коллекции за границу. Мы не можем продавать саму одежду, но можем продать разработки, комплекты лекал, технологические находки. А Томск проводит ежегодно конкурс «Особая мода», и у них своя школа моделей с различной инвалидностью, единственная в России».

Как говорит Эмма, есть увлеченные студенты, которые разрабатывают такую одежду, и у нее есть даже две звезды, очень перспективные будущие дизайнеры. Но смогут ли они реализовать свое умение на практике?

Только если создадут свое предприятие. Или же – смогут реализовать свои коллекции через собственные сайты, интернет-магазины. Собственно, уже сейчас они шьют на заказ. Но масштабных предприятий, которые бы изготавливали подобную одежду по лекалам дизайнеров, пока нет. «В основном, все это индпошив. Но индпошив очень долгий. Мы считали: примерно в 2-3 раза получается дороже, чем пошиб одежды на «обыкновенного» клиента. Во-первых, учитываются особенности фигуры. Во-вторых, повышенные требования. А в-третьих, еще и тактильные ощущения у людей с особенностями очень важны: кому-то нравится мягкое, кому-то – гладкое, кому-то – шероховатое. И это мы тоже учитываем. Если была бы поддержка, меценаты-спонсоры (а вложения требуются, в принципе, некрупные) – оборот был бы», – говорит Эмма Чулкова. Если бы появились социальные предприниматели, готовые открыть и поддержать такой бизнес, то поле деятельности им бы открылось обширное, считают преподаватели-дизайнеры.

Пока же в каждом вузе, где есть подобная специализация, выпускают не более 2-3 дизайнеров (специалистов в моде для людей с инвалидностью) в год. «Специальной дисциплины нет, все держится на энтузиазме преподавателей, – рассказывает Эмма. – Преподаватель выбирает, скажем, пятерых, подающих надежды, останутся двое. Вот этих двоих до конца выпуска ведешь. Я уже семь лет выпускаю дизайнеров, которые занимаются такой одеждой. И только у одной моей бывшей студентки появилось производство, где она отшивает изделия для людей с особенностями. И вот у нее сейчас большие заказы».

А распространяется информация о таких мастерах способом горизонтального маркетинга. То есть – из уст в уста. Работают социальные сети – нынешнее место бытования древнего «сарафанного радио». И если клиент живет в другом городе, то ему придется заказывать одежду удаленно. «Есть программа дистанционного снятия мерок. Естественно, если это классический костюм, надо ехать. Если же одежда бытовая, обычная – мерки можно снять с помощью этой программы. Мы просим фотографии: анфас, профиль, сбоку, сверху. Всю информацию обрабатываем, цифруем».

Недоступная доступность

Но шить на заказ – занятие дорогостоящее. Легко ли вообще купить подходящую одежду человеку с инвалидностью? И главное – где? Знает ли он, куда обратиться? Является ли сегодня специальная одежда для человека с особенностями фигуры еще одной стороной доступности среды? Или модная удобная одежда недоступна – ни физически, ни финансово?

Продукция отечественных предприятий на выставке «Интеграция. Жизнь. Общество».Фото Михаила Кончица

Одно из старейших производств такой одежды – Брянское протезно-ортопедическое предприятие , которое наряду с протезированием, артезированием, обеспечением ортопедической обувью, бандажами, корсетами, производит еще и брюки, костюмы, куртки, нарукавники, и многое другое. «Наше предприятие было открыто еще в 1943 году, когда освободили Брянщину от немецко-фашистских захватчиков. Сначала это была протезная мастерская. Тогда она обслуживала инвалидов войны и делала протезы», – рассказывает заместитель главного врача предприятия, травматолог-ортопед высшей категории Николай Коржаков .

Николай Коржаков, зам. главврача Брянского протезно-ортопедического предприятия. Фото Михаила Кончица.

Здесь делают специальную одежду по федеральной программе ИПР (индивидуальной программе реабилитации инвалида) – например, выдают два комплекта бесплатно в год для инвалидов, не имеющих рук. «При помощи этой одежды человек может себя спокойно чувствовать в быту, выйти куда-то на мероприятие, в театр, в кино, он может посетить туалет, – и обслужить себя без помощи рук», – говорит Николай Коржаков.

А вот детская курточка – ее можно надеть как распашонку. «Это удобно при детском церебральном параличе, парезе, когда дети не могут ни локоть согнуть, ни коленочки. Как одеялом укрываем его, закрываем – и все, он одет. На одевание ребенка иногда мама тратит по 40 минут, ей надо сделать массаж, чтобы как-то контрактуру убрать, чтобы мышцы несколько разогреть, чтобы разогнуть руку и так далее. А здесь она может вполне за 5-10 минут одеть ребенка без всяких проблем и выйти, погулять с ним», – поясняет директор предприятия Владислав Рылин . Правда, стоит куртка недешево – около 25 тысяч рублей.

Кстати, в Брянске работает и своя региональная программа – здесь бесплатно одевают детей-колясочников, «Потребность очень большая, мы долго добивались финансирования программы. Теперь можем обеспечивать детей удобными комплектами одежды». Правда, говорят представители Брянской компании, не все пациенты еще знают об этом, хотя в городе у них хорошо развита связь с лечебными учреждениями, связь с органами соцзащиты и комиссиями медико-социальной экспертизы. Но на деле получается, что информация о возможностях покупки одежды для людей с инвалидностью распространяется плохо.

Здесь делают и обувь, но на предприятии сами признают, – это наиболее дорогая продукция. Приходится учитывать ручной труд и использование только натуральных материалов. В итоге пара ботинок стоит примерно от 4 до 6 тысяч рублей. Две пары – утепленная и холодная – выдаются инвалидам раз в год бесплатно (а детям четыре пары).

В год Брянское производство выпускает около 8 тысяч пар обуви и около 500 единиц одежды. Обеспечивают Брянскую область и еще 22 соседних области. Много это или мало? Мало. Брянск обеспечивал когда-то Москву своими изделиями, выиграв однажды тендер. И, конечно, потребности страны в подобной специальной одежде гораздо выше. Кстати, в Брянской компании заказать себе одежду может и человек из другого города, сотрудники даже готовы выехать и снять мерки – или же размеры можно прислать.

Согласно Закону «Об обеспечении пациента средствами реабилитации», существует такой порядок: если пациент захочет сам приобрести изделие за наличный расчет, которое включено у него в программу реабилитации, то при предъявлении товарного чека, кассового чека и копии программы реабилитации и заявления, орган, который отвечает за обеспечение его средствами реабилитации, обязан ему в течение месяца выплатить деньги.

То есть неважно, где человек с инвалидностью приобрел себе одежду. «Самое главное, чтобы этот предмет одежды был записан в программе реабилитации. Но инвалиду сложно этого добиться в настоящее время, потому что очень много нужно пройти этапов, – говорит Николай Коржаков. – Нужна квалифицированная поликлиника, чтобы врачи знали, что пациенту требуется, чтобы у него был реабилитолог в поликлинике. Потому что врачебная комиссия, которая подписывает документы о «нуждаемости пациента в тех или иных средствах реабилитации», на самом деле сама не всегда знает, что надо этому пациенту – вот в чем беда.

Поэтому часто, очень часто наши поликлиники присылают пациентов к нам – с просьбой выявить показания к тем или другим программам реабилитации. Мы взяли на себя такую задачу, даем заключение нашей медико-технической комиссии. Кстати, сейчас комиссии несколько ужесточили требования, и не всегда вписывают в программу реабилитации те изделия, которые нужны пациенту. Они объясняют это тем, что тот диагноз, по которому требуются средства реабилитации, не всегда приводит к инвалидизации. По основному диагнозу ему показано изделие, а по другому диагнозу не показано – потому что он не является причиной инвалидности человека. Хотя для жизни эти изделия ему нужны. И что тут прикажете делать?».

По сути, происходит вот что. Допустим, пациент получил травму позвоночника на производстве, стал инвалидом, – тогда ему по программе реабилитации показан корсет. Корсет оплачивается, он вписан в программу реабилитации. Но если, допустим, у этого же человека есть еще и диабет, но еще начальная стадия, которая еще не привела к инвалидности, – ему не положена по ИПР ортопедическая обувь. Вот когда станет инвалидом – будет положена. «Это неправильно, нужно делать наоборот, – считает Николай Коржаков. – Мы делаем обувь для больных сахарным диабетом, с точки зрения профилактической, она считается сложной ортопедической обувью, и уже на начальных стадиях диабета человек должен быть ею обеспечен. Вот тогда мы сможем изменить тенденцию не к увеличению инвалидизации за счет сахарного диабета, а к уменьшению, снижению. Вот, мы к чему должны стремиться. И тогда государство и денег будет меньше тратить, потому что инвалидность у человека может и не развиться».

Поэтесса Мария Загорская, ДЦП: Платья я не ношу никогда. И вдруг дизайнеры придумали для меня такое платье, которое я могу надеть с привычными мне ботинками или кроссовками, и это смотрится современно и модно. Я покупаю одежду и обувь в обычных магазинах. Конечно, не хватает обуви без шнурков – а на липучках, например, чтобы я могла застегнуть ее одной рукой. Есть магазины со специальной обувью? Я даже не знаю, что такие существуют. Однажды, правда, моя подруга нашла в интернете какую-то обувь, но она стоила около 17 тысяч рублей – это очень дорого!

Два слова о стеснении и достоинстве

Московский протезно-реабилитационный центр «Здоровье» изготавливает корсетно-бандажные изделия. Центр сам и разрабатывает, и изготавливает товар, и это не только корсеты, бандажи и белье для женщин после мастэктомии. Этот сегмент работы очень важен: в случае удаления молочной железы обычное белье женщине не подходит.Нужны специальные средства для удержания протеза, широкие лямки и гипоаллергенный материал, чтобы не нарушались послеоперационные швы. Такими изделиями по закону женщины обеспечиваются бесплатно. Дополнительные комплекты можно уже приобрести за свои средства, и это доступно – цена варьируется от 600 до 1000 рублей.

Директор предприятия Виктор Гуторов расстроен: не все покупатели знают о новых возможностях производства. Ведь для людей с подобными особенностями фигуры разработаны и купальники, и спортивная одежда. «В обычный купальник пристроить протез нельзя, а специальный купальник выполняет эту нормальную техническую задачу. Женщины не должны испытывать стеснение из-за своего состояния – нужно жить нормальной полноценной жизнью. И у нас есть постоянные покупательницы, которые покупают купальники. Есть у нас и еще более серьезные новации – спортивное белье, топики для занятий спортом. Если женщина ходит, допустим, заниматься в фитнесс-центр, то ей без протеза неуютно. Значит, нужно качественное белье, и мы его делаем».

Правда, если спортивные протезы иногда выдаются людям с инвалидностью бесплатно, то спортивное белье, считает государство, – это «уже слишком» и его не оплачивает. «Мы считаем это неправильным. Ведь изделие стоит ровно столько же, сколько и обычный бюстгальтер. Неплохо было бы женщинам компенсировать расходы на подобную одежду», – говорит Виктор Гуторов.

А еще здесь есть и домашняя одежда ночные рубашки, блузки, свободные и не сдавливающие, которые позволяют женщине ходить с протезом, ощущая при этом себя комфортно. В Европе, отмечает Виктор Гуторов, все эти виды одежды – в порядке вещей. Но наши дамы часто даже не знают о таких возможностях и мучаются комплексами, потому что не могут добиться достойного внешнего вида на пляже, на тренировке, дома. «Мы сталкиваемся часто с такой ситуацией, когда женщину после операции не ориентируют в клинике, и она даже не знает, что можно бесплатно получить белье, не знает, что можно купить красивую одежду. Часто бывает и другое – врачи ориентируют пациентку сразу на покупку дорогого импортного коммерческого платного белья», — рассказывает Гуторов. А ведь его предприятие выпускает в год порядка 150 тысяч изделий, и из них около 30 тысяч – это корсеты и бандажи. Порядка 70-80 тысяч изделий у нас в год выдается по различным контрактам, оплаченным государством: то есть предприятие выдает одежду покупателям бесплатно, а затем Департамент соцзащиты покрывает эти издержки. Анастасия Аброскина, шестикратная чемпионка РФ по паралимпийской выездке, модель, мама 5-летней дочери: С моей проблемой при ДЦП нужна одежда со встроенными ортопедическими элементами. Одежда должна украшать, и при ДЦП это возможно. Например, скорректировать положение плеч, и уже костюм будет сидеть лучше. У меня есть, например, лангета на руку, исправитель осанки, – но ее нельзя одеть под обычную одежду! Лангета не проходит в рукав. И так далее. Но сейчас специализированная одежда в России стоит дорого, начиная от 8 тысяч рублей. И среднестатический инвалид с пенсией 15 тысяч рублей не может позволить себе такую одежду. Да, инвалиду компенсируют инвалидную коляску или ту же лангету – но в ИПР нет пункта «одежда». Ее можно провести по программе, но не как «одежду» – а только если ее назвать каким-то «ортопедическим приспособлением», например. Мне приходилось несколько раз переписывать ИПР, чтобы получить одну и ту же вещь. У врача она называется так, в ИПР иначе, а у производителей еще как-то. Из-за таких несовпадений – проблемы.

«Ортомода»: стараемся сделать наряднее

Самая известная компания на рынке одежды для людей с особенностями – скорее всего, компания «Ортомода». Более 12 лет они делают обувь, и много лет – одежду. В Москве три салона: на Ордынке, и в районе станций метро «Семеновская» и «Сокольники». Еще три в Подмосковье. Здесь есть обувь, которая решает, например, проблему хагус-вальгус – косточки, выпирающей на ноге, что случается на фоне сахарного диабета. Внутри – корреспондент «Милосердия.ru» убедился сам – обувь очень мягкая. «Ведь у страдающих сахарным диабетом снижена чувствительность ног, им нельзя натирать мозоли, потому что они потом не заживают. Поэтому внутри у обуви нет швов», – поясняют сотрудники предприятия. Такие ботинки могут стоить до 4 тысяч рублей.

А есть кеды – для детей, например, с ДЦП. Уникальные ортопедические валенки для детей. Есть офисная коллекция: невысокий каблук, ортопедическая стелька – в итоге нога не устает в течение дня.

Ортопедические валенки для детей от компании «Ортомода». Фото Михаила Кончица

«Когда мы начинали, анализировали опыт зарубежных партнеров – это Япония, Германия, Италия, – рассказывает Александра Степанищева , руководитель швейного цеха «Ортомоды». – Мы выпускаем коллекции одежды, которая нарядна, и, в то же время, настолько продумана конструктивно, что сокращает процесс одевания по времени. Если с обычной одеждой человеку нужно было пользоваться чьей-то помощью, то тут какие-то элементы он уже вполне в состоянии надеть сам. Кроме того, мы сейчас стараемся делать свои изделия более нарядными. Даже если это такая утилитарная вещь, как мешок для ног (для людей, передвигающихся на колясках). И это у нас одно из самых продаваемых изделий, мешки для ног. Но – у нас уже есть и юбка, которая выполняет те же функции, но она уже гораздо более нарядная. И конечно, клиентке захочется купить ее, а не просто мешок. Цены у нас лояльные, скажем, пошив юбок – от 3,5 тысяч рублей, плюс усложняющие элементы».

«У нас есть юбка, которая выполняет те же функции, но она более нарядная». Фото Михаила Кончица

Кстати, считает Александра, насчет стоимости такой одежды есть двоякое мнение. «Когда человек узнает, что можно получить одежду бесплатно, он будет сколько угодно ждать бесплатного получения. Возможно, таков наш менталитет». Но все же бесплатной одежды немного, «само законодательство нас ограничивает в бесплатном получении такой одежды», замечает Александра.

Между тем цены, полагает Александра Степанищева, вполне приемлемые. Ведь и в обычном магазине сегодня хорошая юбка будет стоить не меньше 3 тысяч рублей. «А еще у нас бывают распродажи. Если мы выпускаем коллекцию, естественно, мы сначала ее должны несколько раз показать, правильно? Чтобы все ознакомились. Потом времени мы точно так же ставим распродажу».

Любовь Зеленкина, востоковед :

У меня ахондроплазия. Специализированных магазинов я не встречала, поэтому покупаю одежду в масс-маркете. Проблема чаще во времени подбора – нужно долго мерить, пока что-нибудь подойдет: у меня крупные бедра, маленькая талия, нужен только стрейч, чтобы не ограничивать движения. Мне подходит длина 7\8, но она не всегда бывает. Если что-то понравилось, но никак не подходит, – приходится перешивать в ателье.

Велосипед уже придуман – нужно только поехать по другой дороге

«Все велосипеды уже придуманы. Нужно просто запустить велосипед в другую сторону, и он вдруг поедет по-новому направлению, – считает Янина Урусова. – Важный аспект: как только бизнес поймет, что перед нами – целевая группа и на услугах для нее можно зарабатывать, социальные проблемы решаются сами собой. Говорить про инвалидность как про социальную зону – это другое. Пора говорить о ней как о двигателе экономики, и индустрия моды должна видеть, как она может развиваться на этом. Сначала будет дорого, потом найдутся конкуренты, а потом Китай начнет делать копии – и рынок наполнится, и одежда для людей с особенной фигурой станет доступной. Это та же история, как когда-то с мобильными телефонами или айпадами. Постепенно дорогие вещи дешевеют и становятся доступными».

Работа Bezgraniz Couture заинтересовала российских производителей, и уже ведутся переговоры о выпуске экспериментальных партий одежды для людей с особыми потребностями. Планируется запуск массового производства. «Компания «Фарадей», которая производит обувь и одежду для армии, готова взять на себя производство одежды по разработкам Британской школы дизайна. «Мы выбрали их, потому что у них есть уже технологии. Ведь для армии разрабатывается современная многофункциональная одежда из особых материалов, при этом она должна быстро надеваться и сниматься. Для людей с особенностями нужно как раз именно это», – поясняет Янина Урусова.

Но где продавать эту одежду, ведь нужно еще и обеспечить реализацию? «Рынка нет. Трудно найти то, чего не существует, там, где этого нет. Мы этим сейчас и вынуждены заниматься – создавать рынок от и до», – говорит глава Bezgraniz Couture.

Алексей Маюк, веб-дизайнер:

Когда я пробовал покупать одежду в специализированном магазине для людей с инвалидностью, там оказывался маленький выбор – всего 5-6 моделей. Да и в плане дизайна там одежда не очень интересная. Поэтому приходится одеваться в обычном магазине. Мне, правда, проще – я колясочник, моя фигура не отличается от фигуры здорового человека. Но, конечно, хочется, чтобы одежда была удобна и при этом стильная. Я обращался в «Ортомоду», заказывал пару вещей. В принципе, они неплохие, я их иногда ношу. Но материал не очень радует – такая одежда больше похожа на какую-то рабочую. Хотя там можно привезти свою ткань, из которой тебе сошьют твой вариант.

Социальный антрепренер

Десять лет назад мы с Тобиасом Райзнером задумывали наш проект одновременно как социальный и как предпринимательский. Моя сила – в создании креативных концепций и коопераций, его – в создании глобальной инфраструктуры. Мы не боимся думать по-ново­му и просто делать то, что нам кажется правильным. Bezgraniz Couture™ – это наш частный проект. Мы вложили свои деньги, привлекли инвесторов из числа друзей. Много работали и много ошибались.

Очень полезно ошибаться. Очень полезно ни от кого не зависеть.

Потом, когда появились результаты в виде таких проектов, как «Акрополь: как я нашел свое тело», где молодые люди, пережившие ампутацию, представлены в виде античных статуй, к нам начали обращаться глобальные лидеры: Mercedes-Benz, Covestro, Burda, Otto Bock, Boehringer Ingelheim, «Фабрика Окон». «Британка» открыла двери для сотрудничества.

Большинство компаний имеют Corporate Social Responsibility, включающую Diversity & Inclusion. Многие заинтересованы в продвижении своих инноваций. Мы предлагаем интересные проекты, а они предоставляют нам свои ресурсы. Что важно – не только финансовые. И становятся долгосрочными партнерами.

Сейчас мы планируем проекты с SAP и уже в четвертый раз делаем показ на Mercedes-Benz Fashion Week. Здорово ощущать, что мы в России создаем инновации для всего мира.

Полезные связи?

Так получилось, что у нас их много и они прочные. Основаны на нашей бизнес-карьере, нашем многолетнем членстве в Rotary-International, десятилетнем опыте работы в социальной сфере. У нас есть возможность разговаривать напрямую с людьми, принимающими решения. Это очень сокращает путь к результату.

Если связей нет, то их не так сложно наработать. Сегодня социальный проект – если он действительно нужен людям и грамотно организован – имеет все возможности найти поддержку в бизнес-кругах и на государственном уровне. Надо постараться не умереть в первые 3 года, стать членом комьюнити, в которое входят потенциальные партнеры, получить репутацию эксперта, уметь поддерживать отношения.

Мужское и женское

Прожив десять лет в феминистической Германии, я всю жизнь работала наравне с мужчинами. А женщина в бизнесе, чтобы ощущать себя равной, думает, что нужно еще пару образований, повышение еще одной квалификации, от забора до обеда и... И может быть большой успех на работе, но очень нездоровая жизнь для женской души и тела. Просто этого не видно за внешними признаками успеха.

Несколько лет назад я оказалась у ведического психолога. И услышала о естественных ролях, которые играют женщина и мужчина в семье – и в бизнесе­. У каждого своя роль и зона ответственности. Для меня открылся­ совершенно новый мир. Я перестроила мышление, и ров­но через неделю то, чего я добивалась годами в партнерских бизнес-отношениях, произошло само собой.

Многие женщины на переговорах пытаются показать, что они – главные. Может, так и есть, но пусть говорит мужчина.

В некоторых ситуациях это гораздо продуктивнее. Помолчите, не соревнуйтесь. Покажите, что вы – слаженная команда. Это убеждает сильнее слов, потому что на такую команду можно положиться.

Техно-прорыв

Мир меняется у нас на глазах благодаря техническому прогрессу. Маргинализированная «инвалидность» постепенно будет уходить в прошлое. Как рабовладельческая эпоха. Инвалидность – это не пандус, а космические технологии. Уже сегодня можно управлять машиной без рук/ног или вслепую, посылать сигналы к протезам напрямую из головного мозга, печатать живые органы на 3D-принтере. Правила web accessibility позволяют работать в Сети слепым и парализованным людям, ортопедические устройства становятся дизайн-объектами.

Консервативный мир моды экспериментирует с новыми технологиями на всех уровнях: от персонализированного дизайна до новых концепций продаж. Это и кроссовки для людей с ограниченной моторикой, и ткань, которая становится передатчиком информации. Одежда становится девайсом, подключенным к Internet of Things.

Это мир, который мы в Bezgraniz Couture™ называем своим, поэтому уже сейчас создаем инновационные кооперации с лидерами рынка. Люди с инвалидностью становятся нашими экспертами.

После окончания МАРХИ, с 1992 по 2001-й, жила и работала в Германии. С 2001 года возглавляла отдел Corporate Communications компании Siemens в России. В 2009-м вместе с немецким предпринимателем Тобиасом Райзнером создала инновационный социально-предпринимательский проект Bezgraniz Couture™. Одно из основных направлений работы – создание одежды для людей с инвалидностью. В разные годы проекты культурного центра входили в шорт-листы премий: The Moscow Times Awards, «Сделано в России», «Премия Рунета», стали обладателями гран-при премий «Серебряный Лучник», «Серебряный Меркурий» и PROBA-IPRA Golden World Awards. В 2016-м Янина стала номинантом премии EY «Деловые женщины».