Систему путинской власти все чаще характеризуют как монолитную пирамиду. В глазах общества Путин на самом деле умеет подать себя как незаменимого лидера-государственника (глазами Запада – "царя"), который единолично принимает важнейшие решения. Однако именно такое понимание российских процессов является одной из основных ошибок, которые не позволяют лучше познать истоки и фундамент этого режима.

Что такое "коллективный Путин"?

"Российская власть - далеко не строго вертикальная структура, которой управляет один человек. Вертикаль власти – не более чем пропагандистский штамп. Российская власть - это конгломерат кланов и групп, которые конкурируют друг с другом за ресурсы. Роль Путина в этой системе не меняется – это роль арбитра и модератора. Правда, влиятельного арбитра, слово которого, по крайней мере в конфликтных ситуациях, пока остается решающим.

С 2000 года в силу различных факторов влияния сформировался стиль принятия политических решений, который все больше напоминает советское Политбюро. Большое влияние при переходе к этой модели имело создание государственных корпораций в политике и экономике. Специфика состоит в первую очередь в том, что его члены практически никогда не собираются на общие заседания. Второе, - формальный статус его членов не всегда отвечает реальному влиянию при принятии решений.

"Политбюро 2.0" - термин политтехнолога Евгения Минченко - неформальная сетевая структура принятия решений в российской элите. Фактически это ближний круг президента РФ Владимира Путина

Кадровые перестановки в администрации президента России должны снять намечавшийся межэлитный конфликт, а также задать тон перезагрузке системы «сдержек и противовесов», отмечают эксперты коммуникационного холдинга «Минченко консалтинг». В понедельник, 7 ноября, политтехнологи представили доклад «Политбюро 2.0: демонтаж или перезагрузка?» о нынешнем распределении сил во власти.

По данным исследователей, в высших и в средних эшелонах российской номенклатуры началась перегруппировка сил. На это указывают три признака: заметные кадровые перестановки в АП, губернаторском корпусе и кабмине, активизация антикоррупционной повестки на фоне создания новой правоохранительной структуры (Росгвардия), а также значительное обновление Госдумы.

При этом политтехнологи выделяют факторы, которые обострили внутриэлитную конкуренцию. Среди них — сокращение ресурсной базы, обновление идеологии, нестабильность внешнеполитической конъюнктуры и запрос на снижение внешней конфликтности. Отдельно отмечается роль предстоящих президентских выборов. После них ожидается распределение постов как в правительстве, так и в руководстве госкорпораций. По мнению экспертов, Владимир Путин хочет сформировать предвыборную коалицию на конкурсной основе, чтобы не становиться «заложником своего окружения».

Чтобы ослабить влияние «Политбюро 2.0», которое, по словам политтехнологов, выполнило свою функцию демонтажа тандема Путин-Медведев и создать менее амбициозный управленческий механизм, был перегруппирован силовой ресурс, а усиливающийся министр обороны Сергей Шойгу был уравновешен руководителем Росгвардии Виктором Золотовым.

Сейчас тестируются различные варианты идеологического обеспечения и рекрутирования кадров Кремлем, считают эксперты.

«Судя по последним кадровым решениям, в качестве эталонного образца берется первый президентский срок Владимира Путина

с успешными либеральными экономическими реформами и с нормализацией отношений с Западом. А учитывая значимость для Путина высокого уровня общественной поддержки, важна реализация изменений при сохранении приемлемого уровня популярности власти. Эта задача может быть возложена на нового спикера Госдумы Вячеслава Володина, который участвовал в формировании нового корпуса профессиональных депутатов», — заявляют авторы исследования, подчеркивая, что депутаты-одномандатники в ходе реформ смогут смягчать недовольства населения, благодаря прямой коммуникации с ним, и даже перехватывать протестную повестку.

Конкурировать за ресурсы и влияния продолжат четыре группы, считают эксперты. Первая включает в себя старый олигархат, источник кадров для повышения глобальной конкурентоспособности российской экономики. Так, по мнению экспертов, в госаппарате наиболее комфортным для бизнеса партнером остается правительственная связка премьер Дмитрий Медведев — вице-премьер Аркадий Дворкович, к которой в наиболее значимых случаях подключается первый зампред правительства Игорь Шувалов.

Вторая группа — это так называемый альтернативный интеллектуальный центр «путинского призыва». Он разрабатывает свою концепцию ранее отложенных экономических реформ. В составе этой коалиции политологи выделили Юрия и Михаила Ковальчуков («Газпромбанк», ФАНО, ЦСР), экс-министра экономики Алексея Кудрина и главу ЦБ Германа Грефа. Они делают ставку на умеренную поддержку участия России в неуглеродных сценариях развития глобальной энергетики (поэтому союзником группы в качестве стратега Росатома остается первый замруководителя АП Сергей Кириенко).

Третья сила — крупные госкорпорации и компании с госучастием. Они продвигают идею воссоздания корпораций — национальных чемпионов с наибольшим паритетом со стороны государства без оглядки на неэффективность прошлых лет. Лидеры в этом секторе главы госкорпораций — Сергей Чемезов («хай-тек» двойного назначения и ряд смежных отраслей) и Игорь Сечин (энергетика, трубопроводный и морской транспорт).

Отдельной группой выступают операторы инфраструктурных проектов (бизнесмены — братья и сыновья Ротенберги, Геннадий Тимченко и Леонид Михельсон), продвигающие идею порученных им больших проектов, как локомотивов развития. К ним же, с оговоркой, эксперты относят и мэра Москвы Сергея Собянина (он распределяет столичный бюджет между федеральными элитными группами) и амбициозных руководителей национальных республик (президента Татарстана Рустама Минниханова и главу Чечни Рамзана Кадырова).

Президент в свою очередь, как отмечается в исследовании, тестирует выходцев из различных слоёв, чтобы обновить состав правящей элиты.

К молодым технократам, «выросшим» в действующей бюрократии, относятся руководитель АП Антон Вайно, министр промышленности Денис Мантуров, министр энергетики Александр Новак, руководитель аппарата ГД Татьяна Воронова.

Обкатываются механизмы назначений выходцев из семей правящей элиты, позиционирующих себя как эффективных технократов (губернатор Московской области Андрей Воробьев, директор ФСО Евгений Муров, председатель совета банка «Россия» Юрий Ковальчук).

Путин также тестирует свое близкое окружение: в частности, интересен эксперимент с назначением губернаторами ряда выходцев из личной охраны президента, пишут эксперты. Внимание глава государства уделяет также младшим партнерам членов «Политбюро 2.0» (Сергей Кириенко, Леонид Михельсон, гендиректор «Северстали» Алексей Мордашов), менеджеры секторов экономики, значимость которых возрастает (спорт и спортивная инфраструктура — Виталий Мутко, сельское хозяйство — Александр Ткачев).

«Вероятно, будут продолжены эксперименты Владимира Путина с изменением регионального баланса, которые он начал еще в 2000-е годы привлечением в федеральную команду сильных губернаторов (мэр Москвы Сергей Собянин, вице-премьеры Юрий Трутнев и Александр Хлопонин ).

В частности, последние назначения показывают рост представительства выходцев из Поволжья. Не исключено рекрутирование в команду и других представителей региональных элит.

Учитывая успешный опыт Сергея Кириенко по формированию кадрового резерва на посту представителя президента в Приволжском округе, можно предположить его высокую активность в этом направлении», — говорится в докладе.
акже политологи замечают, что «правый поворот» в идеологии осложняется низкой популярностью либеральных идей в обществе. Сказался провал на выборах несистемных либеральных партий («Яблоко», ПАРНАС) , а также неудачная попытка перезапустить лоялистский проект «Правого дела». Однако эксперты прогнозируют формирование альтернативного полюса на этом месте. На это указывает в последнее время активизировавшаяся радикально-охранительская риторика.

Эксперты «Минченко консалтинг» ожидают усиление борьбы над медийным пространством. По их словам, в этом году множество элитных конфликтов выплеснулось в средства массовой информации. Особенно сильно информационные атаки коснулись Шувалова, Медведева, Сечина и [помощника президента Владислава] Суркова.

«Характерно, что, за исключением Суркова, все вышеперечисленные политики могут считаться кандидатами на пост премьер-министра после очередных президентских выборов», — указывают политтехнологи.

Из-за быстро меняющейся конъюнктуры на международном поле, большой потенциал для роста могут иметь фигуры, имеющие возможность эффективно вести внешнюю коммуникацию с Западом. К этой группе эксперты отнесли экс-министра экономики Алексея Кудрина, Антона Вайно и Александра Новака.

Политологи прогнозируют старт «ранних» перевыборов президента и неизбежное «распределение позиций и призов» в правительстве (включая посты премьер-министра и его заместителей), в руководстве крупных госкорпораций, а также в частных корпорациях с высокой степенью госрегулирования соответствующих сфер хозяйствования). Авторы исследования резюмируют: «Мягкие отставки Иванова, Нарышкина, Фрадкова позволяют Путину менять старую команду еще до выборов, не опасаясь рисков, связанных со снижением личной лояльности».

Девять женщин за один месяц не смогут родить ребёнка, нужно ждать все 9 месяцев

Много лет пытаясь понять, почему Путин не ротирует элиты, а работает с теми, что есть, мало кто понимает сам предмет обсуждения. Президента, его биографию и историю прихода к вершине власти эксперты уже знают почти наизусть. Внимания к элитам России было проявлено намного меньше, и потому имеется намного меньше понимания того, что они из себя представляют, и есть ли у президента какие-то возможности воздействовать на элиту радикальным образом (например, как у Сталина) или эти возможности весьма ограничены.

Общество уже понимает, что элиты - это не просто группы по экономическим интересам. Элиты - это система, на которую опирается глава государства. Разрушать опору без создания другой нельзя. Другой системы нет.

Если есть система, то есть арбитр. Элита 90-ых заключила договор с обществом, где перечислила обязанности общества и уклонилась от любых обязательств в отношении общества.

Система - это кланы. Убрать кланы нельзя, это разрушит систему , ибо любая система состоит из кланов. В том числе и советская. Как Генсек не мог поменять систему против воли ключевых кланов, так и президент этого не может. Кланы имеют ресурсы на подрыв системы. Одни кланы подрывают одни виды опор, другие - другие опоры. Внешнее участие подразумевается: Тэтчер через Громыко приложила огромное усилие к назначению Горбачёва.

Сломать систему у Горбачёва получилось не потому, что он всех перехитрил, а потому что советская партийная элита давно этого хотела. Созрел большой эшелон антисоветской элиты с запросом на слом социализма. Она смогла сменить старую и одряхлевшую советскую элиту. В России сейчас нет зрелой антилиберальной контрэлиты. Не считать же контрэлитой карманную думскую оппозицию! И потому у Путина нет ресурса на подрыв системы. У элиты этот ресурс есть, а у Путина нет, и контрэлиты пока еще нет.

СМИ в руках олигархата конца 90-ых - это инструмент шантажа. Чтобы система не пошла вразнос, ей стал нужен арбитр. Путин тогда получает мандат от элиты на сохранение системы, и для выполнения своей функции требует усиления силового крыла. После чего силовики появились в элите, куда до этого не входили. До этого они были обслугой олигархата и давали силовое и оперативное обеспечение в переделе собственности. Это влекло эрозию спецслужб и становилось опасным самим олигархам: война всех против всех с участием спецслужб - это самое страшное, что могут получить крупные коммерсанты.

Одна из задач президента с той поры - обеспечить стабильность элиты. Это объяснение кадровой политики Путина. При этом Путин требует адекватности элиты по отношению к обществу. Только в этом случае он может её защитить как от общества, так и от других кланов. Это - ресурсы арбитражной позиции Путина.

Элита определяет в России личность президента. Именно мнение либерального крыла элиты, которая боялась Иванова, стало ключевым при назначении президентом Медведева. Сейчас при грядущей смене власти мнение этого крыла не утратило своего веса. Несмотря на все удары судьбы, либерализм остаётся идеологией административной и коммерческой элиты. Вовсе не потому, что они от природы такие злодеи. Просто они стремятся на Запад потому, что это выгодно. Там все институты хранения денег и там все возможности для их выгодного использования.

Ещё Сунь Цзы сказал: чтобы заставить кого-то прийти к тебе, есть лишь один способ - сделать ему это выгодным. Западная система умножения денег более выгодна, чем отечественная, если убрать санкции. И в условиях отсутствия у элиты кодекса чести, отсутствием врожденного или приобретенного в результате воспитания чувства собственного достоинства и самодостаточности, отсутствия должного образования в плане патриотизма и сопричастности своей судьбы судьбе Родины, а присутствия чувства вторичности, эта система работает.

Значительная часть нашей элиты, особенно ее, номенклатурно-бизнесовая часть пока глубоко вторична по отношению к Западу. И самое плохое, что ее это, похоже, полностью устраивает.

Санкции не отбили у элиты стремления на Запад , но они породили стремление как-то обойти санкции и поскорее отменить или хотя бы ослабить их часть. Путь на Запад для нашей элиты по-прежнему остаётся главным, несмотря на констатацию непреодолимых разногласий с элитами Запада. Просто другого варианта, сопоставимого по выгодности, не существует. Дерипаска вернулся в Россию из-за санкций, но едва их отменят, он снова туда рванёт.

Вместе с ним рванут и все те, кто сейчас в элитах позиционирует себя как патриоты и антизападники. Как часто говорит А. Фурсов, цитируя А. Галича: "Это, рыжий, всё на публику".

Сокращение ресурсной базы посеяло смятение в элитах и потребовало от арбитра удаления из числа активных кланов определённых игроков силовыми методами. Но Путин не имеет таких полномочий от элиты. В элите у него роль генерального директора, не имеющего акций компании, который не может выгнать кого-то из Совета Директоров.

Поэтому нынешний срок Путина характерен не мандатом от элит, а мандатом от народа. Мандат Путин получил. И испуганные либералы, предчувствуя ротацию, стали его валить. Первая попытка - это сделать была Болотная площадь.

Сейчас мы наблюдаем вторую попытку в виде пенсионной реформы, налоговых, топливных повышений в сочетании с бюджетным правилом. Нынешнее правительство, от министра до вице-премьера, это представители и лоббисты крупных финансовых и промышленных групп. Некоторые из них вторичны, ибо их поставили вице-премьеры, которые сами являются именно такими представителями. Речь идёт об экономическом блоке правительства, потому что так называемый силовой является прерогативой президента и назначается им. Так выглядит то, что в аналитическом сообществе называется "консенсус элит".

Структура либерального крыла многосоставна, она состоит не только из членов правительства. Его состав - от курирующих это крыло чиновничьей группы в администрации президента до либеральной части правительства, либерального олигархата, депутатов Госдумы, как в лице партии власти, так и в лице части партий так называемой оппозиции, либеральной интеллигенции и либеральной улицы. Потому что есть и другая, нелиберальная часть всех этих институтов, но её ресурс намного меньше.

Все радикально или умеренно либеральные группы во власти так или иначе связаны с экспромтом сырья и взятием кредитов за Западе. Это и есть социальная база поддержки сырьевой модели российской экономики. И так как эта модель больше не приносит такого дохода, который позволяет удерживать социальный консенсус, то в России обозначился серьезный кризис самой базовой модели власти и собственности. Хотя изнутри этой модели никто не бросал вызов. Именно поэтому при всей очевидной тупиковости данная модель остаётся главной элитообразующей моделью.

Любая попытка радикального изменения состава элит и условий их функционирования кончится тем, чем почти всегда (за исключением трех сталинских чисток) кончались в России любые попытки менять систему через голову элиты - дворцовым переворотом и заговором (в том числе, четвертая сталинская чистка). Вместо перестройки будет перестрелка, всегда принимающая в России форму Гражданской войны с последующим крушением былой государственности.

Имеющийся в обществе запрос на левую элиту будет реализован очень медленно. В 2024 году только наступит переходный период к этой смене. Именно тогда в силу возраста покинут арену те, чьё советское детство прошло в мечте о капитализме как строе полных прилавков и всеобщего потребительского благоденствия, сопровождаемое "Мелодиями и ритмами зарубежной эстрады". В элиты станут проникать те, кто не имеет иллюзий ни в отношении социализма, ни в отношении капитализма. Те, кто при капитализме прошёл через мелкобуржуазные соблазны, поднялся, потом разорился, обеднел, потерял всё и ненавидит этот строй уже созревшим классовым чутьем.

Это новое поколение сейчас складывается, оно топчется на митингах несистемной оппозиции, не смотрит ТВ, не ходит на выборы, это те, кого лишили пенсии, бесплатного образования и лечения, устойчивой работы и своего малого бизнеса, кого эксплуатируют как раба наши торговые сети - и это те, кто готовится через 6 лет выйти на авансцену истории. Они придут из разных классов, и принявшим по наследству власть и собственность детям нынешних олигархов придётся иметь дело с ними.

Разумеется, те, кто сейчас выглядит хозяином жизни, мечтает сохранить во веки веков своё нынешнее положение. И, разумеется, никому из них это не удастся. Как бы они ни строили планы и ни подстраховывались конституционными реформами, их время заканчивается, и они будут вытеснены новыми силами. Это неизбежно, и они это чувствуют. Нынешний способ воспроизводства и накопления (сырьевая колония Запада) почти исчерпан, и это главная причина, почему во власть придут новые силы. Это будет середина 21-го века. Сейчас эти силы вызревают в глубине толщи народа. Они ждут своего часа.

Поэтому сейчас нельзя требовать от Путина свержения элиты и её радикальной трансформации лишь на том основании, что для этого якобы сложились нужные внутренние и внешние условия - пока они, к сожалению, не сложились. У нынешней системы ещё не все ресурсы исчерпаны, и она продолжит борьбу за жизнь. Отмирание любой формации - процесс исторически долгий, его невозможно подгонять и подталкивать. Проблема не в том, чтобы сломать то, что есть. Проблема в том, чтобы понять - а что должно прийти на смену. Пока этого понятия нет, будет то, что есть.

Говоря о процессе гниения феодализма в рамках нарождающегося капиталистического общества, Маркс и Энгельс писали, что самое тяжёлое - это процесс мучительного гниения, когда элементы старой уходящей системы (пережитки, как они это называли) существуют наряду с элементами новой, нарождающейся, и ни у одной из них не хватает сил для исторической победы. Именно такой период сейчас проходит весь мир, включая Россию. Капитализм в своих пережитках уходит, он слабеет, но он ещё достаточно силён, чтобы не уйти. Новое же пока оформляется и не может вытеснить старую систему.

Нарождается новое содержание общества, которые пока не понято и не названо. Старое и новое сосуществуют какое-то время вместе, создавая особое общественное напряжение. Старые механизмы уже перестают работать, новые находятся в процессе созидания и не могут быть использованы. Промежуточное состояние самое мучительное. Никакое забегание вперёд не принесёт спасения, а напротив, способно затормозить вызревание нового.

Тот, кого горький опыт СССР ничему не научил, готов повторить его судьбу. Россия не может себе этого позволить. Преждевременные роды часто кончаются печально. Надо набраться терпения и дать плоду созреть. Другой путь ведёт к откату на прошлые, вовремя не пройденные исторические этапы. И хорошо, если при этом ещё сохранится государственность.

Андрей ФУРСОВ - Славянская или Русская элита - Как быть?

Отличие западной и русской элиты. Андрей Фурсов.

Власть кланов: Бешеный мерседес Золотой молодёжи (Познавательное ТВ, Артём Войтенков)

Более подробную и разнообразную информацию о событиях, происходящих в России, на Украине и в других странах нашей прекрасной планеты, можно получить на Интернет-Конференциях , постоянно проводящихся на сайте «Ключи познания». Все Конференции - открытые и совершенно безплатные . Приглашаем всех просыпающихся и интересующихся…

Подпишитесь на нас

https://www.сайт/2018-05-18/aleksey_venediktov_o_borbe_kremlevskih_klanov_v_novom_pravitelstve_rf

«Дальше будет жестче»

Алексей Венедиктов - о борьбе кремлевских кланов в новом правительстве РФ

Кланы Сергея Чемезова и Игоря Сечина пока в равновесии, считает Алексей ВенедиктовДмитрий Азаров/Коммерсантъ

В пятницу, 18 мая, в России должно появиться новое правительство. Уже понятно, что оно будет значительно повторять предыдущий кабинет министров, коренных изменений ждать не стоит. С главным редактором «Эха Москвы» Алексеем Венедиктовым мы обсудили, что контуры нового кабинета говорят о балансе интересов кремлевских кланов и чем обернется превращение России в суперпрезидентскую республику.

— Мы с вами немного в неудобном положении, потому что хочется пообсуждать кадровые вопросы, связанные с правительством, но буквально завтра Медведев должен полностью представить кабинет, и теперь уж чего гадать — осталось подождать считанные часы. Но если не про фамилии, то про кое-какие тенденции поговорить можем. В целом Владимир Путин говорит о рывке, но новое правительство кажется не правительством рывка, а правительством застоя. Изменений не видно.

— Изменений и не должно быть видно, поскольку новых задач, кроме общих, президентом не поставлено. Понятно, что президент будет делать то же, что в своей предыдущей каденции. Под те же задачи новых людей не требуется. Мы видим появление только одного человека, который считается эффективным. Я имею в виду господина Акимова, который был первым заместителем главы аппарата правительства и должен был возглавить аппарат (его готовили на смену г-ну Приходько). Но в результате разного рода бюрократических и интриганских историй приходит другой человек, а Акимов идет на цифровую экономику, связь и коммуникации. Возникает новый вице-премьер.

На этом все. В остальном, по большему счету, персоналии министров значения не имеют. Мы видим, что наша республика становится суперпрезидентской, полномочия все больше юридически передвигаются к президенту. Если вместо Мединского будет Лединский или Шединский — мало что изменится. Тот или иной министр определяет стиль, но не определяет политику в обороне, международных делах, экономике, идеологии, здравоохранении. Политику определяет президент.

— Стиль тоже важен, тональность важна — люди обращают на это внимание.

— Я не большой любитель следить за стилем.

Яромир Романов/сайт

— Чем объясняется отказ Путина увольнять даже самых одиозных чиновников — например Мутко?

— Слово «одиозный» вы и Путин понимаете по-разному. Во-первых, по поводу Мутко: единственное обоснование, которое Медведев сделал насчет вице-премьеров, касалось как раз Мутко. «Мы не прогибаемся под внешним давлением». Вот вам и ответ, чего мы будем придумывать? Понятно, что сохранение Мутко — это результат согласования между Медведевым и Путиным. Мы слышим голос Путина во фразе про внешнее давление.

— То есть это просто демонстративный шаг, назло Западу?

— Да кому что уже демонстрировать? Время, когда мы что-то пытались получить от Запада, прошло. Просто Путин считает, что Мутко эффективен (и, кстати, некоторые наблюдатели, например Василий Уткин, с ним согласны).

— Путин считает, что Мутко эффективный?!

— Да. Во-вторых, он свой. В-третьих, внешнее давление. Я знаю, что председатель Олимпийского комитета господин Бах еще год назад говорил кому-то (уж не знаю, лично Путину или нет), что если Мутко уберут, то проблему России решат. Мутко, говорил Бах, токсичный, с ним нельзя общаться. Его еще тогда можно было сделать вице-премьером по ЖКХ, и, возможно, на Олимпиаде был бы наш флаг. Мог бы поставить губернатором Санкт-Петербурга, Ленинградской области, кем угодно. Но нет — мы не прогибаемся. Это такое отношение к кадрам.

Кроме того, эффективность подразумевает выполнение задач. Мы же не знаем, какую задачу ему ставил президент. Это же он определяет, не вы.

— Как это не знаем? Задачи ведь ставятся публично: в стратегиях, планах, программах.

— Задачи — это, как говорит сам Путин, считанные позиции. То, что можно измерить в метрах, килограммах и секундах. А не вообще, не «прорыв». Куда прорыв-то?

— А куда? Как вы себе понимаете «прорыв», о котором говорит Путин?

— Я не понимаю. Как его понимает Путин — это к Пескову. Ясно, что Путин понимает экономические проблемы, проблемы санкций. Я думаю, что его видение прорыва — это прорыв враждебного окружения, которое сложилось вокруг России. И тут спасибо господину Трампу с его отказом от ядерной сделки с Ираном — тут есть прорыв. Сейчас мы находим общий язык с Меркель, с Макроном. Снять какие-то санкции — это будет прорыв.

Kremlin.Ru

— Вы говорите, фамилии министров в правительстве не важны. А вице-премьеров?

— Смотря для кого. Фамилии вице-премьеров важны для тех наблюдателей, кому интересен баланс кланов в элите. Для простых людей они не важны, им все равно, кто курирует регионы, — Козак или Мутко. Но для понимания того, каким образом люди назначаются и понижаются, это важно.

Представленная конструкция продемонстрировала несколько вещей. Во-первых, мы увидели, что Дмитрий Анатольевич Медведев, наперекор обыденным представлениям о том, что он кукла и марионетка, обладает серьезным весом. Ему удалось, насколько я знаю, заблокировать назначение нынешнего помощника президента по экономике Андрея Белоусова на пост первого вице-премьера.

Ведь, собственно говоря, у нас премьер — это вице-президент, а основную экономическую политику ведет первый вице-премьер. На нем операционная работа. Очень важно, кто занимает эту позицию, место второго человека в правительстве. У Андрея Белоусова другое видение экономики, нежели у Медведева. Он был готов занять этот пост. Его аппарат, как мне говорили, уже упаковал вещи для переезда в Белый дом. Однако Дмитрию Анатольевичу удалось остановить это назначение, не дать Белоусову стать «вторым премьером». Вместо него был назначен Антон Силуанов, у которого и так хватает работы в Минфине. Он получил дополнительные возможности.

— Но Силуанов считается человеком Кудрина, с которым у Медведева тоже отношения так себе.

— Нет ведь никакого «клана Кудрина». Медведеву было важно, чтобы рядом с ним не было человека, который обладает тяжелым политическим ресурсом. Силуанов — по сути, финансовый инспектор.

Второе доказательство силы Медведева — назначение вице-премьера — главы аппарата правительства. Сергей Приходько уходил, и на его место должен был прийти Максим Акимов. Однако Медведеву удалось вернуть Константина Чуйченко. Чуйченко — его однокурсник, он всюду следует за Медведевым. Когда Медведев стал председателем совета директоров «Газпрома», он забрал Чуйченко из Петербурга и назначил его главой юридического департамента «Газпрома». А когда Медведев стал президентом, Чуйченко возглавил контрольное управление.

Итак, Медведев на одну ключевую должность не допустил чужака, а на другую поставил своего. Так что каким бы карикатурным ни выглядел господин Медведев, относиться к нему следует серьезно. У него есть два важных качества, которых нет ни у кого: терпеливость и осторожность. Эти качества сработали. И Путин ему доверяет.

— Но Дворковича Медведев не удержал.

— Вопрос, хотел ли он его удержать? Последнее время мы видели, что Владимир Владимирович давал поручения Дворковичу напрямую, мимо Медведева. Например, назначил председателем оргкомитета ЧМ-2018, сняв Мутко. А хотел ли Медведев удержать Дворковича? А зачем?

— История с Магомедовыми повлияла на судьбу Дворковича?

— Конечно. Путин принимает решение по общей картине. На судьбе Рогозина, например, сказались скандалы, которые надоели. У Мутко тоже скандалы, но Мутко свой, а Рогозин чужой. Впрочем, и он, может, еще получит хорошее назначение в какой-нибудь холдинг.

— Роскосмос же ему обещают?

— Я не знаю. Какая разница, Роскосмос или холдинг, который он хотел собрать из «Ависмы», Уралвагонзавода, вот это все?

— Космос заметнее, люди смотрят. Ракеты падают, спутники не долетают.

— Ну, это как продать. У Уралвагонзавода тоже провалы заметные. Зависит от количества благожелателей. Когда танк «Армата» заглох на Красной площади, это покруче спутников было.

«Каким бы карикатурным ни выглядел господин Медведев, относиться к нему следует серьезно»Government.ru

— А что касается других вице-премьеров?

— Можно сказать, что клан Игоря Ивановича Сечина не усилился. Но и клан его конкурента Сергея Викторовича Чемезова тоже не усилился. Все ждали назначения Мантурова вице-премьером по промышленности или даже первым вице-премьером, но этого не случилось. Не прошло.

— Но Юрий Борисов, который заменит Рогозина, — человек Чемезова.

— И Борисов, и Рогозин… Но не напрямую. Мантуров — напрямую его человек, дофин, наследник.

То есть усиления не произошло ни у Сечина, ни у Чемезова. Это пока, судя по вице-премьерам. Надо еще будет посмотреть на фамилии министров.

Очень важно, что Трутнев единственный из полпредов сохранил должность вице-премьера. Трутнев, как и Кудрин, — личный резерв Верховного Главнокомандующего.

Дальше — Голикова. Голикова не принадлежит ни к какому клану, она принадлежит клану Путина. Она совершила мощный рывок наверх — вся социалка ее. Это говорит о том, что Путин предпочитает внеклановых людей. Социальная ситуация с учетом санкций может ухудшаться. Медведев уже сказал о повышении пенсионного возраста. А Голикова противник поднятия пенсионного возраста. Путин создает баланс. Для тех, кто за этим смотрит, становится многое понятно.

— И Кудрин во главе Счетной палаты.

— У Кудрина было несколько опций. Медведев его в правительство не захотел, предложения не было сделано. Реально обсуждался вопрос о том, что он станет первым замглавы администрации, третьим первым заместителем Вайно (помимо Кириенко и Громова), будет заниматься стратегическим планированием, как Стивен Бэннон занимался у Трампа. Но это могло произойти, если бы Белоусов ушел в правительство. Белоусов не ушел, и что Кудрину там делать?

Счетная палата — это отличная площадка для Кудрина. Это «экономическая прокуратура». Ты становишься генеральным прокурором по экономике. Ты контролируешь все расходы, каждый рубль любого бюджета. Это хорошая стартовая позиция. Это случай, когда человек красит место.

Обратите внимание, Голикова [на посту председателя СП] встречалась с Путиным каждый четверг. Кто еще, кроме председателя правительства, так часто встречается с президентом? Это важно. Ну, может быть, Совбез. Так что Кудрин вполне может в Счетной палате набрать вес, отсидеться на этой площадке до следующего рывка. Мы еще все молоды, у нас все впереди.

«Счетная палата — это отличная площадка для Кудрина. Это „экономическая прокуратура“»Евгения Новоженина/РИА Новости

— Раз центр власти все более смещается в сторону президента, стоит ли ждать изменений в его администрации?

— Не думаю. Политика определяется тем же самым шефом. Антон Вайно, Сергей Кириенко, Алексей Громов — это главные игроки в АП. Все остальные, руководители департаментов, скажем, — какая разница? Это люди, которые исполняют, а не определяют.

— Но опять же тональность работы. Вот история с Яриным…

— Ярин — это кто? Вы считаете, что он вел самостоятельную политику?

— Нет, конечно, но это стиль работы.

— Ну, сдадут. Тональность не волнует, волнуют результаты, эффективность.

— А что с полпредами?

— Во-первых, институт сохраняется. Есть самый важный полпред — Трутнев, единственный вице-премьер. Десятый вице-премьер — или первый. Я вообще думал, что он может идти на первого зама, но, значит, в резерве.

Должность полпреда такова, что можно пахать, а можно не пахать…

— По Уралу мы видим, что можно не пахать.

— А по Поволжью мы видим, что можно пахать без конца. Это точно зависит от человека. Михаил Бабич — очень активный. Алексей Гордеев — тоже очень активный, и очень рад, что он ушел в правительство.

— Сегодня, выступая перед студентами УрФУ, вы сказали, что готовы поспорить, что Игорь Холманских не сохранит должность.

— Сейчас, когда при Кириенко эффективность измеряется цифрами, люди типа Холманских, которые могли «не пахать», не пройдут. Я сказал, что готов поспорить на рубль, что Игорь Холманских не останется. Но всего на рубль — невелика цена ошибки. Если никого другого не найдут — останется.

— Зачем вообще нужны полпредства? 18 лет уже не можем понять.

— Хороший вопрос. К Сергею Владиленовичу (Кириенко), пожалуйста. И к Владимиру Владимировичу. Думаю, это какая-то родовая травма.

— По силовикам тоже не ждете изменений?

— Силовую составляющую правительства определяет президент РФ. Смена силовиков будет означать не смену политики, а лишь смену конкретного кадра: на пенсию, в полпреды, послом.

— Ну, могут быть и структурные изменения — объединение СК и прокуратуры.

— Вот это единственное, пожалуй. Но, опять же, я не вижу особой разницы для населения.

Вряд ли стоит ждать крупных изменений в АП после выборов. «Антон Вайно (на фото), Сергей Кириенко, Алексей Громов — это главные игроки в АП».Kremlin.ru

— Сдали Крымский мост. Значит ли это, что Крым навсегда наш?

— Во-первых, в нашем мире все не навсегда. Во-вторых, это будет вечная заноза, которая будет отравлять наши отношения с Украиной и Европой. Вот к нам приезжает премьер-министр Японии Абэ, который опять будет говорить о Курилах, о мирном договоре. У нас с Японией война не закончена, мира нет, хотя 73 года уже прошло. В случае Курил Путин признает проблему и ищет ее решение. Первый шаг — признать, что с Крымом есть проблема, проблема для всех: для России, Украины, Европы, населения Крыма. Путин никогда не будет признавать эту проблему, для него вопрос закрыт.

— Значит, только при следующем президенте.

— Ну да. А вопрос моста — это второстепенно.

— Интересна история с тем, как Госдума попыталась выкатить новые контрсанкции, но ее сильно одернули. Вмешался бизнес, зашумели общественные организации. И они все равно приняли закон, но сильно его поменяли.

— Вы смеетесь? Какой бизнес, какие общественные организации. Было давление администрации президента. Отрицательное заключение главного правового управления администрации президента — это самое главное.

— Почему Дума и АП тут вошли в противоречие?

— Государственная дума во главе с Володиным пытается вернуть себе субъектность. Руководство Думы и Совета Федерации прекрасно знает, что, если забежать за красную линию, — поругают, но не более. А вот не добежать до красной линии — накажут. Лучше перебежать. Для этого надо найти свою субъектность. Они — законодатели моды, которую президент потом с помощью ножниц или еще чего-нибудь может подправить.

— И Володин нашел свою субъектность?

— Нет, но это все в движении. Володин пытается занять мракобесно-реакционный фланг путинской бюрократии. Как вернуть себе субъектность? Стать лидером какого-то значимого движения. Поэтому — Поклонская, Толстой, Милонов. Все у него под крылышком. При этом сам Володин, конечно, думает по-другому, он человек другой культуры. Но чтобы в Политбюро иметь вес (а сама по себе Дума — это еще не вес), нужно представлять какую-то идеологию.

«Государственная дума во главе с Володиным пытается вернуть себе субъектность».Сайт Государственной думы РФ

— 5 мая прошли очередные акции протеста. На ваш взгляд, было что-то новое в реакции на них власти?

— Мы движемся в сторону полной управляемости, суперпрезидентской республики. Все, что не управляется, должно управляться. Остальное — это потери по ходу. Так что дальше будет жестче. И это не связано только с 5 мая, это связано с тем, что мы окружены врагами, едины перед лицом внешней угрозы. Кто не един — тот враг.

— Какие риски это закладывает для страны?

— Россия — федерация, и это противоречит идее суперпрезидентской республики. Существует реальный кризис в понимании развития страны. Посмотрите на Поволжье, на историю с обучением языкам за последний год. Лояльные руководители республик столкнулись с личным решением Путина. Президенты пытались ему объяснить, что так делать нельзя, но не смогли. Подкормили националистов.

Либо федерация, либо суперпрезидентская республика.

— Какой выход может найти это противоречие?

— Президент считает, что суперпрезидентская республика — это эффективное управление.

— Думаете, нам грозит конституционная реформа?

— Почему же грозит? Наоборот, это счастье, движуха, не смерть. В моем понимании, Владимир Владимирович не оставит власть после 2024 года. Конечно, я могу ошибаться. Но если я прав, то это значит, что или в рамках нынешней Конституции будет найдено некое решение, либо будет корректировка, которая наделит властью неважно какой пост, но на нем будет Владимир Владимирович. Вопрос не в реформе, а в том, что Путин не уходит. А способ его оставить найдется: юристы работают.

— Как вам кажется, какой Путин сегодня видит свою миссию?

— Его миссия — возвращение России в клуб великих государств. Он хочет вернуть стране ту позицию, которая была у СССР до его распада. А все остальное — это способы достижения этой цели.

— С точки зрения истории вам эта миссия кажется выполнимой?

— Конечно, нет. Путин видит устаревшую модель мира, ялтинско-потсдамскую, где мир был разделен между великими державами по итогам Второй мировой войны. Но за 75 лет мир совсем изменился. Главным стал не территориальный контроль, а другой, в том числе интеллектуальный. А президент хочет именно территориального контроля. Он считает, что сила страны — в контроле над определенной территорией. Это может быть лишь отчасти правдой, но и он, и окружающие его сверстники (Патрушев например), так считают. Поэтому вся наша политика выглядит так: «дружим с Францией против Германии», «дружим со всеми против Британии», «дружим с Британией против Ирака». Он видит, что великие державы хотят разделить Сирию, — и хочет участвовать в разделе Сирии или сохранить ее под контролем России.

— Такая картинка из учебника истории.

— Потому что мы с ним люди ХХ века.

— И он любит историю.

— Он много читает на эту тему. И он хочет через наращивание территориального контроля восстановить великую страну. А не получается, потому что мир устроен иначе.

— Его картина мира вполне созвучна видению большинства россиян.

— Да. Но если бы телевизор работал по-другому, картина мира у людей была бы другой.

— Слушайте, есть ведь хоть какие-то поводы для оптимизма в ближайшие шесть лет? Вот — новый «майский указ», ведь обещаны какие-то позитивные изменения.

— Вы смеетесь? Когда Путин шесть лет назад избирался, в его программе не было ни Крыма, ни Сирии, ни Донбасса, ни санкций, ни борьбы с интернетом. Все это мы получили в середине срока. Так что все слова в «майском указе» правильные… Но это не сбудется.

Алексей Венедиктов приезжал в Екатеринбург поздравить с 20-летием радиостанцию «Эхо Москвы в Екатеринбурге»..

Ровно три года назад, 7 мая 2012 года Владимир Путин, вновь став главой государства, подписал 11 указов, направленных на экономическое и социальное развитие страны. К сожалению, к настоящему времени не все указы президента исполнены должным образом.

Эксперты видят причину неисполнения президентских указов не только в ухудшении отношений России с целым рядом традиционных партнеров, но и в нарастании конкуренции между различными "группами интересов" внутри правящего класса.

Клановая борьба внутри российских элит

Издание Foreign Policy после убийства Бориса Немцова отметило, что убийство одного из главных критиков Кремля в центре Москвы привело к открытому противостоянию в России двух "самых влиятельных кланов" России.

На самом деле, основных кланов в структурах власти России не два, а три. И борьба между ними так или иначе сказывается на динамике развития страны. Ведь там, где имеются клановые противоречия, а влиятельные "группы интересов" находятся в оппозиции к действующей власти, нередки саботаж и даже откровенное вредительство.

Если Владимир Путин возглавляет доминирующую "группу интересов", то кто представляет две другие группы во властных элитах, и чего они добиваются в своей практической политике?

Формально политическая жизнь в России представлена партиями и движениями, однако в действительности они не только не отражают подлинный расклад сил в государстве, но по существу камуфлируют его. Политические партии и парламент — некая квинтэссенция публичных настроений в федеральной и региональных элитах, своего рода телевизионная картинка, трансформированная в голоса избирателей.

Вектора же реальной политики на постсоветском пространстве определяются сегодня, в первую очередь, интересами и целями глобальных транснациональных игроков. В результате в России сформировались три основные политические силы, производные от трех главных цивилизационных векторов: либералы-западники, традиционалисты-восточники и так называемый "центр", возглавляемый Владимиром Путиным и выдерживающий баланс сил между двумя названными полюсами.

Замечу, что западники и восточники известны поименно. Но приводить здесь какие-то имена было бы неправильно: некоторые лидеры названных политических направлений подчас и не подозревают, что объективно находятся в антироссийском лагере — хотя всей своей риторикой подчеркивают обратное. Посему речь в данной статье идет лишь о трендах.

Либералы-западники

Первый внутриполитический тренд — прозападный, проамериканский. (С учетом почти тотальной американизации Евросоюза сегодня любая ориентация на Европу по сути своей и проамериканская). Представители данной "группы интересов" еще со времен Ельцина возглавляют важнейшие министерства и ведомства, в силу чего многие проекты развития в современной России или буксуют, или не могут быть реализованы по определению.

В публичном пространстве современной России западный вектор оформлен как "демократический" и "либеральный", однако любой, кто в нынешних условиях фактической войны Запада против России занимает антигосударственную позицию (а именно такую политику проводят сегодня в России многие "либералы"), — это скорее, деструктивный элемент в национальной системе выживания.

Российские либералы (как "системные", так и "несистемные") не скрывают своих намерений прийти к власти. При этом несистемные либералы способом прихода "Западной партии" (назовем её так) к власти в России очередную "антиимперскую" и "демократическую" квазиреволюцию, аналог киевского майдана. В то время как либералы системные, понимая, что победа Западной партии на выборах невозможна, а перспективы российского майдана весьма сомнительны, делают ставку на "аппаратный госпереворот" — продолжение инфильтрации своих адептов в органы власти.

Как бы там ни было, в случае успеха этой партии Российская Федерация наверняка будет разрушена по такой же схеме, по какой был осуществлен развал Советского Союза, поскольку будут доведены до предела монетизация социальной сферы, приватизация госактивов и последующее бегство из России "самоопределившихся" автономий. В России вновь будет разрушена значительная часть производящей экономики, включая ОПК, вновь будут свернуты и забыты национальные традиции, включая память о Великой Отечественной войне.

Понимая весь масштаб угрозы, которую несет с собой Западная партия, многие россияне все больше тянутся к "сильной руке". Отсюда — рост популярности в России второго внутриполитического тренда — антизападного.

Восточный клан

Последовательных антизападников правильнее было бы назвать Восточной партией, поскольку — в отличие от Западной партии — стремящейся влить (точнее, слить) Россию в "мировое сообщество", эта "группа интересов" видит Россию в составе Союза не-западных цивилизаций. Сами восточники, как правило, называют себя патриотами и евразийцами (в ходу также такие самоназвания, как "имперцы", "ордынцы", "национал-патриоты" и т.п.), наполняя эти термины содержанием, далеким от официально принятого.

По состоянию на начало 2015 года Восточный клан пока уступает по степени влияния Западной партии на федеральном уровне, но на региональном давно превосходит её. В частности, вокруг Восточной партии сегодня консолидируется почти вся российская Азия за исключением, быть может, Чечни и Ингушетии.

Конспирологи и некоторые экономисты полагают, что если западников в России поддерживает Госдеп США и зависимые от него чиновники ЕС, то восточный вектор получает все большую поддержку от условных "ротшильдов" (мирового банкирства) через Гонконг и Пекин, а также от стран мусульманского Юга.

Некоторые политические эксперты называют Восточную партию "шестой колонной" и считают, что она — как и "пятая" — саботирует выполнение многих решений президента и под предлогом борьбы с коррупцией расчищает пространство государственного управления для представителей своего клана.

Существует мнение, что приход к власти в России "ордынцев" вполне реален, так как воспринимается и в элитах, и в народе как оптимальный ответ на попытку осуществления в Российской Федерации очередной "оранжевой революции". Ну а на Западе выгодно считать, что "авторитарный поворот " в России вот-вот совершит сам Путин.

Насколько конкурентоспособна "Партия центра"?

аппаратных госпереворотов ".

Избавиться от крайностей в политике не просто: любая попытка нажима власти вправо или влево чревата потерей равновесия. Вот почему глава государства удерживает группу политического "центра" от жестких шагов в отношении любой оппозиции.

Вместе с тем, помимо тактики компромиссов, существует и другая тактика — укрепления собственно "центра", превращения его из аморфного пространства между правыми левыми радикалами в твердую опору для сил развития. Опыт показывает: когда "центр" пассивен, радикалы могут занять все политическое пространство. Но чем активнее "центр", тем меньше места в обществе для радикальных сил.

В статье " " я описывал схему, предполагающую активизацию политического "центра" — партии, которая олицетворяла бы собой не европейский, не азиатский, а свой собственный и самостоятельный путь развития Российской Федерации. И, судя по всему, такая партия (в широком смысле этого слова) сегодня формируется, наполняясь структурами и политиками, нацеленными на так называемое "цивилизационное" и суверенное развитие России и Русского мира.