В помощь школьнику. Сатирическое изображение помещиков в поэме Н.А

Венцом творчества Н. А. Некрасова является народная поэма-эпопея «Кому на Руси жить хорошо». В этом монументальном произведении поэт стремился как можно полнее показать основные черты современной ему российской действительности и раскрыть глубокие противоречия между интересами народа и эксплуататорской сущностью господствующих сословий, и прежде всего поместного дворянства, которое в 20-70 годах XIX века уже окончательно изжило себя как передовой класс и стало препятствовать дальнейшему развитию страны.

В споре мужиков о том, «кому живется весело, вольготно на Руси», первым претендентом на право называть себя счастливым был объявлен помещик. Однако Некрасов значительно расширил сюжетные рамки, предначертанные завязкой произведения, вследствие чего образ помещика появляется в поэме лишь в пятой главе, которая так и называется - «Помещик».

Впервые помещик предстает перед читателем таким, каким его увидели крестьяне: «Какой-то барин кругленький, усатенький, пузатенький, с сигаркою во рту». С помощью уменьшительных форм Некрасов передает снисходительное, презрительное отношение мужиков к бывшему владельцу живых душ. Следующее за этим авторское описание внешности помещика Оболт-Оболдуева (Некрасов использует прием значений фамилии) и его собственный рассказ о своем «благородном» происхождении еще более усиливает иронический тон повествования.

В основе сатирического образа Оболдуева лежит разительный контраст между значительностью жизни, благородством, ученостью и патриотизмом, которые он с «достоинством» приписывает себе, и действительной ничтожностью существования, крайним невежеством, пустотой помыслов, низостью чувств. Печалясь о милом его сердцу дореформенном времени, со «всякой роскошью», бесконечными праздниками, охотой и пьяным разгулом, Оболт-Оболдуев становится в нелепую позу сына отечества, отца крестьянства, радеющего о будущем России. Но вспомним его признание: «Сорил казну народную». Он произносит нелепые «патриотические» речи: «Русь-матушка, с охотою утратила свой рыцарский, воинственный, величественный вид». Восторженный рассказ Оболт-Оболдуева о помещичьей жизни при крепостном праве воспринимается читателем как неосознанное саморазоблачение ничтожества и бессмысленности существования бывших крепостников.

При всей своей комичности Оболт-Оболдуев не так уж безобидно смешон. В прошлом убежденный крепостник, он и после реформы надеется, как и прежде, «жить чужим трудом», в чем он видит назначение своей жизни.

Но все же времена таких помещиков прошли. Это чувствуют и сами крепостники, и крестьяне. Хотя Оболт-Оболдуев разговаривает с мужиками снисходительно-покровительственным тоном, однако приходится ему стерпеть недвусмысленные крестьянские издевки. Это чувствует и Некрасов: Оболт-Оболдуев просто недостоин ненависти автора и заслуживает лишь презрения и недоброжелательной насмешки.

Но если об Оболт-Оболдуеве Некрасов говорит с иронией, то образ еще одного помещика в поэме - князя Утятина - обрисован в главе «Последыш» с явным сарказмом. Символично само название главы, в которой автор, резко саркастически используя в какой-то мере прием гиперболизации, рассказывает историю самодура - «последыша», не желающего расставаться с крепостническими порядками помещичьей Руси.

Если Оболт-Оболдуев все же чувствует, что к старому возврата нет, то выживший из ума старик Утятин, даже в облике которого осталось мало человеческого, за годы барства и деспотической власти настолько проникся убеждением, что он «божеской милостью» господин, которому «на роду написано блюсти крестьянство глупое», что крестьянская реформа представляется этому деспоту чем-то противоестественным. Именно поэтому родственникам не стоило особого труда уверить его в том, что «мужиков помещикам велели воротить».

Рассказывая о диких выходках «последыша» - последнего крепостника Утятина (которые кажутся особенно дикими в изменившихся условиях), Некрасов предупреждает о необходимости решительного и окончательного искоренения всех пережитков крепостничества. Ведь именно они, сохранившиеся в сознании не только бывших рабов, в конечном счете погубили «непокладистого» мужика Агапа Петрова: «Не будь такой оказии, не умер бы Агап». Ведь в отличие от Оболт-Оболдуева князь Утятин и после крепостного права остался фактически хозяином жизни («Известно, не корысть, а спесь его подрезала, Соринку он терял»). Утятина опасаются и странники: «Да барин глуп: судись потом…» И хотя сам Последыш - «юродивый помещик», как зовут его крестьяне, - скорее смешон, чем страшен, концовкой главы Некрасов напоминает читателю о том, что крестьянская реформа не принесла подлинного освобождения народу и реальная власть по-прежнему остается в руках дворянства. Наследники князя бессовестно обманывают крестьян, которые в конце концов лишаются своих заливных лугов.

Все произведение проникнуто ощущением неизбежной гибели самодержавного строя. Опора этого строя - помещики - изображены в поэме «последышами», доживающими свой век. Давно нет на свете свирепого Шалашникова, умер «помещиком» князь Утятин, не имеет никакого будущего ничтожный Оболт-Оболдуев. Символичный характер имеет картина опустевшей барской усадьбы, которую по кирпичику растаскивают дворня (глава «Крестьянка»).

Таким образом, противопоставив в поэме два мира, две сферы жизни: мир господа помещиков и мир крестьянства. Некрасов с помощью сатирических образов помещиков приводит читателей к выводу о том, что счастье народа возможно и без Оболт-Оболдуева и Утятиных и лишь тогда, когда сам народ станет подлинным хозяином своей жизни.

Н.А.Некрасов написал замечательную поэму “Кому на Руси жить хорошо”. Ее написание было начато в 1863 году – через два года после отмены крепостного права в России. Именно это событие и стоит в центре поэмы. Главный вопрос произведения можно понять из заглавия – это проблема счастья. Как и было задумано, Некрасов показал в поэме все социальные слои: от крестьянина до царя. Я остановлюсь на среднем классе – на помещиках.

Их жизнь представлена в поэме четырьмя персонажами: Г.А.Оболт-Оболдуевым, Утятиным (последышем), Шалашниковым и Х.Х.Фогелем.

По ходу произведения первым, с кем мы знакомимся, является Гаврила Афанасьевич Оболт-Оболдуев. На вопрос странников “Сладка ли жизнь помещичья?” он дает очень развернутый ответ. Вначале объясняет, чем жизнь помещика отличается от крестьянской – родовым деревом: “Чем дерево дворянское древней, тем именитее, почетней дворянин”. Затем Гаврила Афанасьевич начинает вспоминать свою былую жизнь: “Жили мы, как у Христа за пазухой, и знали мы почет”. Еще он рассказывает о своей вотчине, богатстве ее природы. Оболт-Оболдуев вспоминает, что раньше дворянские дома были огромными имениями (“Дома с оранжереями, с китайскими беседками, и английскими парками…”), в которых прислуги насчитывался “целый полк”. Праздники в былые времена славились своей пышностью и необъятностью. Далее идет описание травли зверя. Это было настолько широким мероприятием, что оно не сравнилось бы ни с каким другим по своим размерам. По словам помещика, охоту можно было бы приравнять к военному походу: “У каждого помещика сто гончих в напуску, у каждого по дюжине борзовщиков верхом, при каждом с кашеварами, с провизией обоз”.

После описания всевозможных торжеств Гаврила Афанасьевич заводит разговор о крестьянах. Будто бы еще до отмены крепостного права он не кабалил крестьян, а “больше ласкою привлекал сердца”, приводил ряд примеров, подтверждающих это.

Но все им рассказанное с недавней поры перестало существовать (“И все прошло, и все минуло”). Теперь из большого помещичьего сословия осталось немного представителей, и живут-то они не так, как прежде: крестьянин совсем от руки отбился, земли запущены, леса вырубаются, усадьбы переводятся. А причиной всему произошедшему, как считает Оболт-Оболдуев, стала реформа 1861 года.

Так описывает помещичью жизнь первый представитель “сословия благородного”. Далее встречается другой помещик – князь Утятин. Он, как и все последующие, показан угнетателем, мучителем, стяжателем. Его жизнь вольготна, так как ему не приходится трудиться: всю работу выполняют зависимые крестьяне. Именно за счет их стараний он нажил “богатство непомерное”. Но все это было до 1861 года. После реформы и его жизнь, и жизнь крестьян должна была перемениться, как и у Оболта-Оболдуева. Но не тут то было: Утятин не признавал новых порядков и продолжал вести праздную жизнь до самой смерти.

В третьей части поэмы представлены еще два помещика. Но их жизнь проходила за век до реформы. Сначала рассказывается о помещике Шалашникове. Этот персонаж был больше алчным, чем властолюбивым. За вовремя выплаченный оброк оставлял деревню в покое, а любое наказание мог тут же отменить за взятку.

Другой современник Шалашникова – Христиан Христианович Фогель – был более хитрым и дальновидным. Вначале он жил скромно, крестьян не обременял налогами. Но после осуществления его замысла у крестьян “настала каторга”. Немец разжился, стал состоятельным, построил фабрику. Он также нажил свое добро за счет труда крестьян.

Проанализировав жизнь четырех помещиков, я сделал вывод, что им жилось одинаково как до 1861 года, так и после. Реформа не внесла больших изменений как в жизнь крестьян, так и в жизнь помещиков. Последние продолжали вести праздный образ жизни, нисколько не заботясь о крестьянах.

К классическому приему - путешествие литературного героя, - с целью показать различные слои населения, многообразие картин русского быта в различные исторические периоды обращались А. Н. Радищев в своем «Путешествии из Петербурга в Москву» и Н. В. Гоголь в «Мертвых душах». Но перед Н. А. Некрасовым стоит более сложная задача. Он использует прием путешествия не только как более свободную, естественную форму композиции поэмы.

Согласно точной характеристике литературоведа В. Базанова, поэма «Кому на Руси жить хорошо» - не просто повествование, экскурс в жизнь разных слоев населения России, это «поэма-диспут, путешествие с пропагандистскими целями, своеобразным «хождением в народ», предпринятым самими крестьянами». Отыскивая счастливого, «кому живется весело, вольготно на Руси», крестьяне

Подтянутой губернии,

Уезда Терпигорева,

Пустопорожней волости,

Из смежных деревень -

Заплатова, Дырявина,

Горелова, Неелова.

Неурожайка тож

берут за точку отсчета свое житье-бытье, а вольготно живущими считают стоящих над ними, верхушку иерархической лестницы - помещика, попа, чиновника, вельможного боярина, министра государева и даже самого царя. Причем в поэме мы встречаем поэтическое обобщение классовых врагов крестьянина, сделанное от лица самого труженика:

Работаешь один,

А чуть работа кончена,

Гляди, стоят три дольщика:

Бог, царь и господин.

Н. А. Некрасов вдребезги разбивает идиллические представления о якобы отеческом отношении помещиков к своим крестьянам и о «великой любви» крепостных к своим господам.

Некоторые образы помещиков изображены в поэме отдельными штрихами (пан Глуховский, Шалашников) либо в эпизодах, другим посвящает целые главы поэмы (Оболт-Оболдуев, князь Утятин) и «дает им слово», чтобы читатель мог сам убедиться, кто перед ним, и соотнести свое мнение с точкой зрения крестьян-правдоискателей, реально оценивающих явление на основе своего богатого жизненного опыта.

Характерно, что и в эпизодах, и в «исповеди» Оболта-Оболдуева - его рассказе о своей «дореформенной» жизни всех господ объединяет безнаказанность, вседозволенность, взгляд на крестьян, как на неотъемлемую собственность, не имеющую права на собственное «Я».

«решился я

Содрать с вас шкуру начисто», -

Отменно драл Шалашников.

А вот как описываются другие помещики:

Вольничал, бражничал, горькую пил.

Жадный, скупой, не дружился с дворянами,

Только к сестрице езжал на чаек;

Даже с родными, не только с крестьянами,

Был господин Поливанов жесток;

Дочь повенчав, муженька благоверного

Высек - обоих прогнал нагишом,

В зубы холопа примерного,

Якова верного,

Походя дул каблуком.

Пан Глуховский усмехнулся: «Спасения

Я уж не чую давно,

В мире я чту только женщину,

Золото, честь и вино.

Жить надо, старче, по-моему:

Сколько холопов гублю,

Мучу, пытаю и вешаю,

А поглядел бы, как сплю!»

Помещик Оболт-Оболдуев с тоской вспоминает о прошлом:

Ни в ком противоречия,

Кого хочу - помилую,

Кого хочу - казню.

Закон - мое желание!

Кулак - моя полиция!

Удар искросыпительный,

Удар зубодробительный,

Удар скуловорррот!

В предчувствии перемен, связанных с предстоящей реформой, помещик спохватывается: сейчас не время «затягивать вожжи», лучше прослыть этаким либералом, заигрывая с народом. Потому он

Сказал: «Вы сами знаете,

Нельзя же и без строгости?

Но я карал - любя.

Порвалась цепь великая -

Теперь не бьем крестьянина,

Зато уж и отечески

Не милуем его.

Да, был я строг по времени,

А впрочем, больше ласкою

Я привлекал сердца.

Но рассказы о том, как он, сберегая «духовное родство», по великим праздникам «христосовался сам» со всей вотчиной, как крестьяне видели в нем благодетеля и несли вместе с оброком его семье, не обманут крестьян, не заставят их поверить в пресловутую формулу официальной народности - слишком велик их реальный опыт общения с господами - благодетелями. Как бы ни снимали они шапки перед «их милостью», как бы уважительно ни стояли перед ним «до особого разрешения», помещик Оболт-Оболдуев выглядит перед ними уменьшительно-карикатурно:

Помещик был румяненький,

Осанистый, присадистый,

Шестидесяти лет;

Усы седые, длинные,

Ухватки молодецкие,

Венгерка с бранденбурами,

Широкие штаны.

Гаврило Афанасьевич,

Должно быть, перетрусился,

Увидев перед тройкою

Семь рослых мужиков.

Он пистолетик выхватил,

Как сам, такой же толстенький,

И дуло шестиствольное

На странников навел.

Какой-то он ненастоящий, ненатуральный - может, потому, что и речи его не искренни, и либеральность показная, как дань времени? И сама фамилия Оболта-Оболдуева говорящая с одной стороны, фамилия-прозвище, а с другой стороны, прозрачный намек на его татарское происхождение. Этот русский барин в начале разговора с крестьянами хочет «подвести идеологическую базу» под свое господство, объясняя,

Что значит слово самое:

Помещик, дворянин,

рассказывая о своем родословном дереве. Он всерьез гордится упоминанием своих предков в старинных русских грамотах:

та грамота: «Татарину

Оболту-Оболдуеву

Дано суконце доброе,

Ценою в два рубля;

Волками и лисицами

Он тешил государыню,

В день царских именин

Спускал медведя дикого

С своим, и Оболдуева

Медведь тот ободрал.

Или в другой грамоте:

«Князь Щепин с Васькой Гусевым

(Гласит другая грамота)

Пытал поджечь Москву,

Казну пограбить думали,

Да их казнили смертию.»

Не вникая в тонкости геральдики, крестьяне поняли суть представителей того древнего рода:

Как не понять! С медведями

Немало их шатается,

Прохвостов, и теперь, -

ни минуты не сомневаясь в том, что стоящий перед ними Оболдуев - достойный наследник этих бродяг и грабителей:

А ты, примерно, яблочко

С того выходишь дерева?

Колом сбивал их, что ли, ты

Молиться в барский дом?

Вот единственная мысль, возникшая у странников после «трогательного » повествования о том, как помещик по-отечески собирал в своем доме крестьян на праздники, да еще возникло сомнение, что крестьянам Оболт-Оболдуева хорошо жилось в родной вотчине, раз бежали они на заработки в чужие земли. И не на пьянство крестьян и заброшенность земель сетует ОболтОболдуев - его больше печалит утрата беззаботного существования. Ему глубоко претит требование:

Довольно барствовать!

Проснись, помещик заспанный!

Вставай! - учись! трудись!

Свое безделье, полнейшую безграмотность в ведении хозяйства помещик просто-напросто возводит в принцип:

Я не крестьянин-лапотник -

Я божиею милостью

Российский дворянин!

Россия - не неметчина,

Нам чувства деликатные,

Нам гордость внушена!

Сословья благородные

У нас труду не учатся.

Живу почти безвыездно

В деревне сорок лет,

А от ржаного колоса

Коптил я небо божие,

Носил ливрею царскую,

Сорил казну народную

И думал век так жить…

Князь Утятин, которого в народе прозвали «Последышем», потому что он последний барин-крепостник, не может примириться именно с потерей возможности командовать над мужиками, с потерей неограниченной, бездумной власти. Наследники князя, якобы оберегая отца, пережившего вследствие реформы первый удар, а на самом деле боясь, чтобы он не завещал имение другим, подкупают крестьян принадлежавшей им ранее деревни Вахлаки, чтобы те продолжали изображать крепостных. По приказу барина-самодура разбрасывают стог с абсолютно сухим сеном (крестьяне убирают сено для себя), инсценируют порку бунтовщика, выслушивают длинные речи выживающего из ума князя. Существуют даже два старосты - настоящий и «шут», для потребы князю, который «соринку терял» - не богатство, а свои права помещика-угнетателя. И не только обещанные деревне, общине поемные луга (кстати, так и не отданные наследниками) заставляют крестьян склониться на просьбу наследников князя Утятина, а само сознание, что он - Последний.

А завтра мы Последышу

Пинка - и кончен бал!

Символичен конец помещика пана Глуховского во вставном эпизоде - сказании «О двух великих грешниках»: при убийстве пана падает громадный дуб - отпускаются грехи разбойничьему атаману Кудеяру. В поэме мы видим не только конкретные образы угнетателей, в существующем порядке Некрасов обвиняет всю систему самодержавия и крепостничества.

Земля родит змеенышей,

А крепь - грехи помещика.

Наряду с сатирическим изображением помещиков в поэме Некрасов обличает и представителей других угнетающих народ сословий. Это и священники, безразличные к народному горю, к нищете, думающие лишь о своей наживе:

У нас народ - все голь да пьянь,

За свадебку, за исповедь

Должают по годам.

Один из таких попов, встреченных нашими крестьянами-правдоискателями, больше считает свои личные, даже мелкие обиды, чем обиды и беды многострадального народа. Есть исключения среди людей духовного звания, как выходец из крестьян «седенький попик», рассказывающий о бунте в вотчине помещика Обрубкова Испуганной губернии, уезда Недыханьева, деревни Столбняки, о заключении в острог народного выборного Ермилы Гирина. Он не думает о своем покое и богатстве - наоборот, в его жизни, очевидно, за неблагонадежность много перемен по велению начальства:

Я в жизни много странствовал,

Преосвященный наш

Переводить священников

Мы видим эпизодичные образы чиновников-взяточников, которые взяли в рекруты вне очереди Филиппа Корчагина, сочли помешанной Матрену Тимофеевну, которая в глубоком своем горе по поводу смерти младенца Демушки явилась к ним без взятки. Устами Якима Нагого поэт обличает чиновников, называя их в числе тех страшных дольщиков крестьянского труда:

А есть еще губитель-тать

Четвертый злей татарина,

Так тот и не поделится,

Все слопает один!

Предстает перед нами и фигура «государева посланного» на усмирение бунта, который «то лаской попробует», то «эполеты высоко поднимет», и готов скомандовать: «Пали». Все они - виновники того, что так трудно не только найти счастливца среди многострадального народа, но и нет

Непоротой губернии,

Непотрошенной волости,

Избыткова села.

Обличительная сила строк поэмы Н. А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» направлена на формирование убеждений о неизбежности революционных преобразований, говорит о наивысшем подъеме освободительной борьбы 60-70-x годов XIX века.

Вариант 2.

Вершиной творчества Н.А. Некрасова является поэма «Кому на Руси жить хорошо». Всю жизнь вынашивал Некрасов замысел произведения, которое стало бы народной книгой, то есть книгой «полезной, понятной народу и правдивой», отражающей самые важные стороны его жизни.

Поэме Некрасов отдал долгие годы жизни, вложив в нее все сведения о русском народе, накопленные, как говорил поэт, «по словечку» в течение двадцати лет. Тяжелая болезнь и смерть прервали работу Некрасова, но и то, что он успел создать, ставит поэму «Кому на Руси жить хорошо» в один ряд с самыми замечательными творениями русской литературы.

При всем многообразии типов, выведенных в поэме, ее главным героем является народ. «Народ освобожден. Но счастлив ли народ?» - этот главный вопрос, волновавший поэта всю жизнь, стоял перед ним и при создании поэмы.

Правдиво изображая тягостное положение народа в пореформенной России, Некрасов ставил и разрешал важнейшие вопросы своего времени: кто виноват в народном горе, что делать, чтобы народ стал свободным и счастливым? Реформа 1861 года не улучшила положение народа, и недаром крестьяне говорят о ней:

Добра ты,царска грамота,

Да не про нас ты писана…

Какой-то барин кругленький;

Усатенький, пузатенький,

С сигарочкой во рту…

Традиционные в народной поэзии уменьшительно-ласкательные суффиксы здесь усиливают ироническое звучание рассказа, подчеркивают ничтожество «кругленького» человечка. С гордостью говорит он о древности своего рода. Помещик вспоминает старые благословенные времена, когда «не только люди русские, сама природа русская покорствовала нам». Вспоминая свое житье при крепостном праве - «как у Христа за пазухой», он с гордостью говорит:

Бывало, ты в окружности

Один, как солнце на небе,

Твои деревни скромные,

Твои леса дремучие,

Твои поля кругом!

Жители «скромных деревень» кормили и поили барина, обеспечивали своим трудом его разгульную жизнь, «праздники, не день, не два - по месяцу», а он, неограниченно властвуя, устанавливал свои законы:

Кого хочу - помилую,

Кого хочу - казню.

Помещик Оболт-Оболдувв вспоминает свою райскую жизнь: роскошные пиры, жирные индейки, сочные наливки, актеров собственных и «прислуги целый полк». По словам помещика, крестьяне отовсюду несли им «подарки добровольные». Теперь все пришло в упадок - «сословье благородное как будто все попряталось, повымерло!» Помещичьи дома разбираются на кирпичи, сады вырубают, воруют лес:

Поля - недоработаны,

Посевы - недосеяны,

Порядку нет следа!

Откровенной насмешкой встречают крестьяне хвастливый рассказ Оболт-Оболдуева о древности его рода. Сам-то он ни на что не пригоден. С особенной силой звучит ирония Некрасова, когда он заставляет Оболт-Оболдуева признаться в совершенной неспособности к труду:

Коптил я небо божие,

Носил ливрею царскую.

Сорил казну народную

И думал век так жить…

Крестьяне сочувствуют помещику и думают про себя:

Порвалась цепь великая,

Порвалась - расскочилася:

Одним концом по барину,

Другим по мужику!..

Презрение вызывает слабоумный «последыш» князь Утятин. Глубокий смысл имеет само название главы «Последыш». Речь идет не только о князе Утятине, но и последнем помещике-крепостнике. Перед нами выживший из ума рабовладелец, и мало человеческого осталось даже в его внешнем облике:

Нос клювом, как у ястреба,

Усы седые, длинные

И разные глаза:

Один здоровый - светится,

А левый - мутный, пасмурный,

Как оловянный грош!

О помещике Утятине рассказывает бурмистр Влас. Он говорит, что помещик у них «особенный» - «весь век чудил, дурил, да вдруг гроза и грянула». Когда он узнал об отмене крепостного права, то вначале не поверил, а потом от огорчения слег - у него отнялась левая половина тела. Наследники, опасаясь, чтобы он не лишил их наследства, начинают во всем потакать ему. Когда старику стало получше, ему сказали, что мужиков приказано вернуть помещику.

Старик обрадовался, велел отслужить молебен, звонить в колокола. С тех пор крестьяне начинают ломать комедию: делать вид, будто крепостное право не отменено. В имении пошли старые порядки: князь отдает глупые приказы, распоряжается, отдает приказ женить вдову семидесяти лет на соседе Гавриле, которому только исполнилось шесть лет. Крестьяне смеются над князем за его спиной. Только один мужик Агап Петров не хотел подчиняться старым порядкам, и когда его помещик застал за воровством леса, высказал Утятину все прямо, назвав его шутом гороховым.

Утятина хватил второй удар. Старый барин уже не может ходить - сидит в кресле на крыльце. Но по-прежнему проявляет свою дворянскую спесь. После обильной трапезы Утятин умирает. Последыш не только страшен, но и смешон. Ведь он уже лишен былой власти над крестьянскими душами. Крестьяне согласились лишь «поиграть в крепостных», пока не умрет «последыш». Прав был непокладистый мужик Агап Петров, открывший князю Утятину истину:

…Последыш ты! По милости

Мужицкой нашей глупости

Сегодня ты начальствуешь,

А завтра мы последышу

Пинка - и кончен бал!

Крутым самодуром-угнетателем показан и помещик Шалашников, «воинскою силою» покорявший собственных крестьян. Еще более жесток управляющий немец Фогель.

Сюжетной основой поэмы являются поиски счастливого на Руси. Н. А. Некрасов ставит своей целью как можно шире охватить все аспекты жизни русской деревни в период непосредственно после отмены крепостного права. А потому не может поэт обойтись и без описания жизни русских помещиков, тем более что кому, как не им, по мнению ходоков-крестьян, должно житься “счастливо, вольготно на Руси”. Мужики и барин - непримиримые, вечные враги. “Хвали траву в стогу, а барина в гробу”, - говорит поэт. Пока существуют господа, нет и не может быть счастья крестьянину - вот тот вывод, к которому с железной последовательностью подводит Н. А. Некрасов читателя поэмы.

На помещиков Некрасов смотрит глазами крестьян, без всякой идеализации и сочувствия рисуя их образы. Жестоким самодуром-угнетателем показан помещик Шалашников, “воинскою силою” покорявший собственных крестьян. Жесток и жаден господин Поливанов, не способный испытывать чувство благодарности и привыкший поступать только так, как ему вздумается.

Эпизодические упоминания о “господах” присутствуют во всем тексте поэмы, но в главе “Помещик” и части “Последыш” поэт полностью перемещает свой взгляд с народной Руси на Русь помещичью и вводит читателя в обсуждение острейших моментов социального развития России.

Встреча мужиков с Гаврилой Афанасьевичем Оболтом-Оболдуевым, героем главы “Помещик”, начинается с непонимания и раздражения помещика. Именно эти чувства и определяют весь тон беседы. При всей фантастичности ситуации, когда помещик исповедуется перед крестьянами, Н. А. Некрасову удается очень тонко передать переживания бывшего крепостника, которому непереносима мысль о свободе крестьян. В разговоре с искателями правды Оболт-Оболдуев постоянно “ломается”, с издевкой звучат его слова:

… Наденьте шапочки,

Садитесь, господа)

Сатирически гневно рассказывает поэт о жизни помещиков в недавнем прошлом, когда “дышала грудь помещичья свободно и легко”. Оболт-Оболдуев же говорит о тех временах с гордостью и печалью. Барин, владевший “крещеной собственностью”, был полновластным царьком в своей вотчине, где все ему “покорствовало”:

Ни s ком противоречия,

Кого хочу - помилую,

Кого хочу - казню, -

вспоминает о былом помещик. В условиях полной безнаказанности складывались и правила поведения помещиков, их привычки и взгляды:

Закон - мое желание!

Кулак - моя полиция!

Удар искросыпительный,

Удар зубодробительный,

Удар скуловорррот!..

Но помещик тут же осекается, пытаясь объяснить, что строгость, по его мнению, шла лишь от любви. И вспоминает, возможно, даже дорогие сердцу крестьянина сцены: общую с крестьянами молитву во время всенощной службы, благодарность крестьян за барскую милость. Все это ушло. “Теперь не та уж Русь!” - с горечью говорит Оболт-Оболдуев, рассказывая о запустении усадеб, пьянстве, бездумной вырубке садов. И крестьяне не перебивают, как в начале разговора, помещика, потому что знают, что все это правда. Отмена крепостного права действительно ударила “одним концом по барину, другим по мужику”.

Глава “Помещик” подводит читателя к пониманию причин того, почему крепостная Русь не могла быть счастливой. Н. А. Некрасов не оставляет никаких иллюзий, показывая, что мирное решение извечной проблемы помещиков и крестьян невозможно. Оболт-Оболдуев являет собой типичный образ крепостника, привыкшего жить по особым нормам и считавшего труд крестьян надежным источником своего изобилия и благополучия. Но в части “Последыш” поэт показывает, что привычка властвовать так же свойственна помещикам, как крестьянам - привычка покоряться. Князь Утятин - барин, который “весь век чудил, дурил”. Жестоким деспотом-крепостником остается он и после реформы 1861 года. Весть о царском указе приводит к тому, что Утятина хватил удар, и крестьяне разыгрывают нелепую комедию, помогая помещику сохранять убежденность в том, что крепостное право вернулось. “Последыш” становится олицетворением господского произвола и стремления надругаться над человеческим достоинством крепостных. Совершенно не зная своих крестьян, князь отдает нелепые распоряжения: приказывает на семидесятилетней вдове женить шестилетнего мальчика, глухонемого назначает сторожем, пастухам приказывает унять стадо, чтобы коровы своим мычанием не будили барина. Нелепы не только приказы “последыша”, еще более нелеп и странен он сам, упорно не желающий примириться с отменой крепостного права.

От картин прошлого Н. А. Некрасов переходит к пореформенным годам и убедительно доказывает: старая Русь меняет облик, но крепостники остались теми же. К счастью, постепенно начинают меняться их рабы, хотя в русском крестьянине по-прежнему много покорности. Нет еще того движения народной силы, о котором мечтает поэт, но крестьяне уже не ждут новых бед, народ пробуждается, и это дает автору повод надеяться, что Русь преобразится.

“Легенда о двух великих грешниках” подводит своеобразный итог размышлениям Н. А. Некрасова о грехе и счастье. В соответствии с представлениями народа о добре и зле убийство жестокого пана Глуховского, который, хвастаясь, поучает разбойника:

Жить надо, старче, по-моему:

Сколько холопов гублю,

Мучу, пытаю, вешаю,

А поглядел бы, как сплю! -

становится способом очистить от грехов свою душу. Это призыв, обращенный к народу, призыв к избавлению от тиранов.

Образы помещиков в поэме "Кому на Руси жить хорошо"

В своей великой поэме Некрасов смотрит на помещиков глазами крестьян. Так изображен, например, Оболт-Оболдуев (чего стоит одна его фамилия!):

Какой-то барин кругленький,

Усатенький, пузатенький,

С сигарочкой во рту...

Традиционные в народной поэзии уменьшительные и ласкательные формы здесь усиливают ироническое звучание рассказа, подчеркивают ничтожество "кругленького" человека.

В крестьянской речи часто звучит издевка над барами.

Мы, барщинные, выросли

Под рылом у помещика, -

говорят крестьяне, и одного словечка "рыло" достаточно, чтобы понятно стало отношение их к своему господину.

Идеал счастья, который воплощен в рассказе Оболта-Оболдуева, говорит о его духовном убожестве:

Коптил я небо Божие,

Носил ливрею царскую,

Сорил казну народную

И думал век так жить...

С нескрываемым торжеством рисует Некрасов крушение идеала помещичьего счастья в главе "Последыш". Глубокий смысл имеет само ее название. Речь идет не только о князе Утятине, но и о последнем помещике-крепостнике, и смерть его символизирует гибель крепостного строя. Недаром она вызывает такую радость крестьян. В изображении Последыша Некрасов достигает исключительной остроты сатирического обличения. Это выживший из ума рабовладелец, и ничего человеческого нет даже во внешнем его облике:

Нос клювом, как у ястреба.

Усы седые, длинные

И - разные глаза:

Один здоровый - светится,

А левый - мутный, пасмурный,

Как оловянный грош!

Но Последыш не только смешон - он и страшен. Это жестокий крепостник-истязатель. Телесная расправа у него вошла в привычку, звуки побоев, доносящиеся из конюшни, доставляют ему наслаждение.

Со злым сарказмом нарисованы и образы других врагов народа: управителей, становых - "неправедных судей", купцов, подрядчиков.

К числу недругов народных относятся и попы. Даже добросердечный и сочувствующий крестьянам священник вынужден эксплуатировать их. Он сам жалуется:

Живи с одних крестьян,

Сбирай мирские гривенки...

Некрасов создает и иной образ попа - безжалостного вымогателя, нисколько не сочувствующего народу. Это поп Иван. Он равнодушен к горю крестьянки: даже когда вскрывают труп ее сына Демушки, он подшучивает. А выпив вместе со становыми, ругает крестьян:

У нас народ - все голь да пьянь.

За свадебку, за исповедь

Должают по годам.

В поэме убедительно доказано: старая Русь меняет облик, но крепостники остались теми же. К счастью, постепенно начинают меняться их рабы. Народ пробуждается, и поэт надеется:

Русь не шелохнется,

Русь - как убитая!

А загорелась в ней